Служанки мои, хоть я и сменил давно гнев на милость, всё же заметно присмирели, а с Бертой себя вели очень почтительно. Правы американцы, иногда с помощью доброго слова и кольта можно добиться намного большего, чем с помощью одного только доброго слова. Девчонки урок получили, надеюсь, впрок он им пойдёт надолго.

Рассказывать байки мне надоело в первый же день – я им всем тут кто? Ганс Христиан Андерсен, что ли? – поэтому дальше ехал, читая истории о путешествиях, иногда отвлекаясь на повторение нужных плетений. О тренировках, разумеется, не забывал. На привалах утром и вечером гонял себя до седьмого пота при содействии Карла и баронета Бюлова. Капитан тоже неплох весьма в наставничестве, пару трюков показал, ранее мне не известных.

Несколько раз мои разведчики обнаруживали на нашем пути следы подозрительной активности, только, похоже, у разбойников имеются соглядатаи в поселениях, придорожных трактирах и на постоялых дворах, через которые мы проезжали, и шайки спешили убраться от нас подальше. Мой крупный отряд им не по зубам, даже реши они собраться в кучу со всей округи.

Через неделю после Масторска, обогнав очередной попутный обоз – по мере приближения к столице они попадались всё чаще, – наш караван начал забираться на длинный подъём. Оповещённый капитаном, что мы близки к цели нашего долгого путешествия, я вновь забрался в седло и галопом догнал авангард, а спустя каких-то пять минут с высоты взгорка передо мной открылся Рансбур, столица королевства.

В свете яркого полуденного солнца он смотрелся великолепно. Действительно белокаменный, как на той школьной картинке, которую Степ видел у директора. Высокие стены. Насколько? Ну, отсюда, с расстояния в пару миль сложно сказать, но точно не ниже пятиэтажного дома, а круглые башни так и на все восемь потянут.

Городу более пятисот лет, он рос, много раз перестраивался, дважды разрушался армией врагов, однажды, восемьдесят пять лет назад, почти весь сгорел, когда войска герцогств им завладели в результате многочисленных штурмов.

Тем не менее сейчас Рансбур выглядел как новенький. Впрочем, подъедем ближе, вполне возможно, обнаружу морщины на его облике. Заранее-то зачем делать выводы?

Обернулся к Ригеру с Эриком, спросил:

– А капитан-то наш чего отстал?

Ответил Карл:

– Уже распределяет, кому в запасные казармы пригорода, а кому с нами ехать. Вон он, спешит сюда.

– Ваше преподобие, – подскакал баронет Леон рысью. – Вам, наверное, не нужно нас ждать. Я имею в виду мою роту. Здесь-то теперь уже не нападут крупными силами. – Он улыбнулся. – А мне ещё надо решить вопрос с начальником гарнизона, где разместиться. Как устроимся, я вас найду и доложу. Вы же в прецептории будете?

– Как примут, – пожал плечами. – Должны пригласить, но я бы, честно говоря, подыскал себе отдельное жильё. Хотя первое время да, наверное, там. Карл, действительно, давай не будем ждать фургонов, поехали пока без них. Только сначала… Ник, позови миледи Берту.

– Это была чудовищная смерть, – рассказывал поднимавшийся за ним брат Алекс, мастер-дознаватель, один из лучших в своём деле. – Любая пытка лучше того, что ему пришлось испытать. Вы же видели сами, во что превратилось его тело. Брат просто сгнил заживо.

– Почему мне не сообщали? – Он говорил тихо и не оборачивался, привык, что его все слушали очень напряжённо и внимательно, не пропуская ни одного слова. – Почему я узнал о странной и страшной болезни Леопольда только вчера, если его муки длились уже три недели?