Сегодня они так и не смогли полностью влиться в компанию вэйскадровцев, которые звали их к себе. Лишь послушали, как Елисей виртуозно играл на гитаре, исполняя романс.

Полина старалась избегать танцев. Но Илья все же вытянул ее под конец бала. Они кружили по залу, и мужчины снова то и дело касались ее взглядами. Благо их эмоций Полина не слышала. Это только с лишаком защита сбоила.
– Ах, какая у вас прекрасная невеста, молодой человек! – старичок Невеселов подмигнул.
– Смотри в оба, Илья Терентьевич, а то уведут невесту, – приветственно отсалютовал Роман Сомов, командир третьей вэйскадры.

– Мои восхищения вашей наипрекраснейшей партнерше. Может, вы удостоите меня танцем, богиня? – усатый мужичок, которого некогда ей представили, но имя которого она напрочь забыла.

Полина всем вежливо улыбалась, пока не почувствовала взгляд. Обернувшись, она увидела молодого мужчину, стоящего чуть в стороне от веселящейся толпы, и сердце на миг обеспокоенно екнуло. Настолько жадным и пристальным ей показался взгляд незнакомца. Аристократично стройный, даже гибкий. Длинные волосы скреплены на затылке. Голубая радужка глаз настолько светла, что глаза казались лишены ее вовсе.

– Кто он? – прошептала она Илье, указывая на мужчину.

– Впервые его вижу, Поли.

– Давай уйдем отсюда, – попросила она.

На улице свежий ветерок заиграл подолом платья. Илья накрыл плечи девушки своим парадным белым мундиром и махнул ямщику. Крытая повозка домчала их до служебного портала – небольшое здание у лодочной станции. Переход работал в двух направлениях. Из городка в училище, что находилось на вершине отвесной скалы, и из училища в Ласточкино, а именно на его набережную.

Пара не торопилась возвращаться. Вода в заливе тихо плескалась. Ряд лодок мерно раскачивался.

– Пройдемся по пирсу? – предложил Илья и они неторопливо зашагали по мосткам, держась за руки. Дар считывал мягкое сияние его чувств к ней. Полина улыбнулась. Он такой хороший, ее Илья. Конечно, их взаимному чувству очень далеко до родительских, но ведь такая крепкая и сильная любовь, как у мамы с папой – это скорее исключение. А Илья добрый, милый и хорош собой.

– Тебе понравился вечер, Поли?

– Да, он просто замечательный, – другого она не могла сказать.

– Мне тоже. И весь вечер я мечтал поцеловать тебя. Ты позволишь?..

В сумраке Илья притянул ее к себе и наконец-то поцеловал. Приятное тепло разлилось по телу. Полина зажмурилась, стараясь предаться ощущениям на полную силу. Но воздух чуть треснул, и поцелуй оборвало облако говора, появившееся туманной дымкой над их головами.

– Командир, ты где?! Твой подопечный лишак в лазарете. Кажется, он при смерти.

***

Полина и сама не поняла, зачем увязалась за Ильей, лекарни она обычно избегала. Все потому, что в те времена, когда еще не умела ставить щит от эмоций, фон боли, страданий, а порой безысходности слишком ее давил. В лазарете училища, казалось, сам воздух был пропитан дезинфицирующим раствором. Бондарь, который и выслал говор, подозвал их к койке.

– А где? – Илья с мрачным видом оглядел пустую смятую постель и кучу использованных бинтов со следами крови на тумбочке.

Полина тоже предположила самое худшее, однако Яша пожал плечами:

– Вон у милой помощницы лекаря спроси. Она стояла грудью, чтобы не выпустить этого обалдуя.

Грудь у девушки на самом деле была впечатляющая и вполне могла остановить мужчину на скаку.

Илья воспринял совет всерьез.

– Это неслыханное безрассудство! Что я скажу лекарю Аркадию Гордеевичу? – причитала девица в голубом лекарском халате. – Как только очнулся после восстановительной процедуры, снял с себя бинты и сбежал. А ведь сам еще шатается. Бедненький. Травмы восьмой тяжести – это не шутки.