– Чем я могу тебе пособить? Не серчай, что у порога держал-то. Айда к нам в гости! Ты ж, чай, голодный?

– В гости не зови, но… – Вем вытащил из заплечной сумки алый плащ и кинул его в руки Семиреку, снял с ног туфли с загнутыми мысами. Взялся было за серебряное кольцо в форме цветка репейника на указательном пальце, да в последний момент передумал продавать украшение. – Отнеси старьевщику эти вещи, они дорогие с накладом размерности. Спокойно можешь рублей двадцать пять за все выменять. А пока снимай обувь.

Прошка наблюдал, как Вем нацепил его поношенные ботинки. Маловаты, но не критично.

– За деньгами зайду завтра. Если не появлюсь, трать, – велел бывший вожак шайки подростков. Как же давно, дракон дери, это было.

– Что ты надумал, Вем? Куды ж ты теперь?

Ответа не последовало.

– Я буду ждать тебя. Смотаюсь к старьевщику с утра! – воскликнул в спину уходящего бывшего друга Семирек. Тот не оглянулся. Горностаем перемахнув через лодку, скрылся в туманной дымке раннего утра.

Прошка выдохнул. Он сам не мог понять, что его так испугало в новом Вемовее. Почувствовал облегчение, когда бывший друг ушел. И за эту слабость мысленно костерил себя.

***

Вемовей злился как никогда. Его задержал патруль в предгорье. Да, в этом месте раньше не летали вэйскадры, прадед говорил... значит, границы стали тщательнее охранять. Порадовался бы за Лароссию, да скорее хочется послать в изнанку. Они окружили, пока он спал, отключившись после нескольких бессонных ночей. Жаль, ведь наконец уснул без привычных кошмаров, в которых он вновь и вновь вырывает свою жизнь из когтей смерти. Рано расслабился. Пару дней назад получилось разжиться деньгами с продажи шуйских вещей, Семирек справился с заданием. Дракон оставленный в лесной чаще дождался возвращения человека. И Вемовей пустился в путь, стремясь поскорее сбыть ларец с рук и освободиться от тягостной ноши. Зря. Надо было вначале отваляться в охотничьем домике прадеда и лучше разведать обстановку.

Очнулся от ощутимого тычка под ребра. «Эй, уважаемый, поднимайся!». Вем встал с импровизированного ночлега из прошлогодних опавших листьев и травы. Приметил в рассветном небе трех кружащих драконов стрелохвостов.

– Командир седьмой пограничной вэйскадры Илья Терентьевич Мостовцев, – представился молодой вэйн, в бледно-голубом кителе из дорогого сукна при погонах, как и вся тройка. Показал ладонь, на которой вспыхнул знак дракона, заключенного в восьмиконечную звезду. – Кто таков и что тут делаешь?

– Вем Ранёв из Каменки, ваши благородия. Иду в Болеголовку к родне по распоряжению батюшки, да заплутал. Вот решил передохнуть, – соврал, ощущая, как напряглось тело, словно перед боем. Только не справиться ему с тремя патрульными вэйнами при скипах. Глупо пытаться.

– Тракт в Болеголовку в пятнадцати верстах к северо-западу отсюда.

– Далеко же я забрел. Пойду. Надо поспешить.

– Не теряйтесь больше. Здесь близко к границе, молодой человек, находиться нежелательно.

И что? Даже не обыщут? Вем поклонился и шагнул в сторону. Похоже, рано радоваться за отчизну. Смена наивных и благородных глупцов заступила. Щенки по сравнению с теми, кто выслеживал его прадеда.

Но ветер-предатель любил шутить над ним. Порыв налетел внезапно и захлопал полами его сюртука.

– Гляди, какой скип, Илья Терентьевич!

– Погодите, Ранев. Вы при оружии? Надо разобраться, – командир развернулся к одному из подчиненных, румяному и коренастому крепышу. – Яшка, ты утверждал, что он не вэйн?

– Так и есть, – ответил тот, тыча в задержанного палочкой-определителем. – Потенциал чуть больше единицы.