Через месяц этот красивый мужчина уедет, а вместо него в Сегюре поселится толстозадый Эдвард… Будем честными – зад у него, и правда, как колода мясника. Только бараньи туши на такой рубить. Как противно, когда у молодого мужчины такой широкий зад…

- Это кто? – спросил сэр Мюфла жизнерадостно, подходя к нам. – С кем это вы вздумали прогуляться, леди?

Его словно распирало от удовольствия. Так рад, что прокатился голышом перед приличными людьми?

- Господин Эдвард Дофо, - сказала я, глядя прямо перед собой, поверх плеча Эдварда. – Мой жених. А это – сэр Морис Мюфла.

- Это, значит, жених? – Мюфла вытер ладонь об штаны и протянул руку Эдварду. – Вот и встретились, жених.

Судя по всему, Эдвард при знакомстве прекрасно отделался бы шарканьем ножки, но рука была протянута, и он принял её – как с обрыва в омут прыгнул. Я не сразу поняла, что происходит, но когда рукопожатие затянулось до двадцати секунд, а Эдвард из бледного стал красным, догадалась, в чём дело.

- Да прекратите же! – сказала я, с ужасом глядя, как белая и мягкая рука моего жениха сплющивается в загорелой лапище рыцаря.

- Что прекратить? – изобразил он святую невинность, но Эдварда отпустил.

Тот скривился, пошевелив помятыми пальцами, а рыцарь перешёл в наступление.

- На войне был? – спросил он, отбросив всю учтивость.

- Нет, - промямлил Эдвард. - Я – младший сын в семье, мне положено остаться дома.

- Значит, воевал старший брат? – продолжал допытываться Мюфла.

- М-м… нет, - вынужден был признать Эдвард.

Что-то мне подсказывало, что если бы меня не было рядом, он бы соврал – мол, да, старший брат воевал.

- Когда началась война, Эдмунд повредил руку, - пояснила я. – Поэтому его не взяли в армию.

- Калека, значит? – протянул Мюфла.

- Нет, сейчас с ним всё в порядке, - заверила я его. – Пошёл на поправку, когда объявили о нашей победе.

- Просто повезло – нашёлся хороший лекарь, - прорезался голос у Эдварда. – Он быстро поставил брата на ноги.

- У него разве не рука была повреждена? – Мюфла обернулся ко мне, ища поддержки. – Он с рукой лежачим, что ли, был?

- Ах, там всё очень непросто, - ответила я. – Хотите узнать что-то ещё? О здоровье родителей, бабушек, дедушек? У господина Дофо большая семья.

- Да нет, зачем мне их здоровье, - рыцарь перевёл взгляд на Эдварда и усмехнулся углом рта. – Может, пропустим по стаканчику? У маленькой леди отличное вино.

Я поджала губы, потому что приглашать гостей при живой хозяйке – это было верхом наглости. Проблема только, что хозяйка и возразить бы не смогла. Ибо «хорошо, что вы не спорили, это всё равно бы ничего не изменило».

Но Эдвард не горел желанием попробовать вино и поспешно отступил, налетев на пегую кобылку.

- В следующий раз – с удовольствием, сэр Мюфла, - сказал он, быстренько разворачивая лошадь. – Но сегодня у меня много дел, сожалею. Я всего лишь проезжал мимо.

- А, ну тогда в другой раз, - благодушно разрешил рыцарь, и Эдвард чуть ли не бегом направился к дороге, подтягивая за уздцы лошадь. – Так драпнул, что в седло забраться забыл, - сказал Мюфла.

Мы с ним смотрели вслед Эдварду, пока тот не добрался до гребня холма и не спустился на ту сторону, пропав из виду.

Можно было сказать, что Эдвард просто постеснялся косолапо лезть в седло после того, как кое-кто взлетел на лошадь без упряжи. Но сказать так – это польстить. А делать комплименты невежам я не собиралась. Не говоря ни слова, я пошла к замку, и сэр Мюфла тут же догнал меня, пристроившись рядом. Он старался идти нога в ногу со мной, но всё время слишком широко шагал, поэтому ему приходилось делать шаг – и ждать, делать шаг – и ждать. Это было смешно, и как я ни пыталась скрыть улыбку – всё равно улыбнулась.