— Пошли домой.

— Не хочу я домой! Отвалите, — она все-таки вырывается, на меня волком смотрит.

— Кто обидел? Очередной мажорчик? Вместо ресторана в шаурмечную повел?

— Да как вам в голову такое пришло?! — взрывается она.

— А из-за чего еще тебе расстраиваться?

— Да пошли вы, знаете куда? — она хочет обойти меня, но я удерживаю ее руку, ледяную настолько, что обжигает.

Дождь просто в пух и прах уничтожил ее идеальную прическу, оставил от макияжа не слишком приятные разводы, а пальто превратил в тряпку. Но при все при этом, она, все равно, хороша. От натуральных пухлых губ до огромных глаз, в которых плещется ярость и обида.

— Поехали, — тяну ее в сторону арки, она упирается, но не слишком.

— Куда?! Мне домой надо!

— Покажешь, кто тебя обидел, обсохнешь, а потом уже домой пойдешь.

— Ну, и зачем вам это? — тормозит она уже возле машины, обнимает себя за плечи, невольно собирая в кучку небольшие сиськи. Мозг рядом с этой девчонкой вообще работает наполовину только, а желание нагнуть ее — выходит за все границы разумного. Она же, скорее всего, целка, ищет выгодного принца, а мне нахуй не нужна эта возня.

Но увидеть, как в ее взгляде вспыхнет не только вожделение, но и восхищение, просто необходимо.

— Спроси меня, когда обратно поедем. Пока я не готов ответить на этот вопрос.

Открываю ей двери, а она долго думает, залезать ли внутрь.

— Я вам не доверяю.

— И это очень правильно. Перцовый баллончик есть с собой? Начну наглеть, прыскай.

— Думаете, я за себя постоять не смогу?

— Знаю, что не сможешь. Садись, давай.

— Боитесь, что машину дождем зальет?

— Мы живем в Питере. Ее так и так зальет.

— У меня пальто насквозь, я вам сидения испачкаю.

— А химчистки на что? Давай уже! — в нетерпении толкаю ее на переднее сидение. Она стучит своими босоножками, стряхивая воду, и только тогда загружает свои бесконечные ноги. И это при ее-то метр шестьдесят пять.

Хлопаю дверью, стыкуясь взглядом, чувствуя, как по телу щекочут мурашки.

Ну, что ж, ради таких ног можно и в героя сыграть.

Прыгаю в тачку, завожу двигатель. Затем открываю бардачок, выуживаю оттуда пачку салфеток и бросаю на колени Лизе.

— Спасибо, — шмыгает она носом, совершенно не по-женски высмаркиваясь в одну из салфеток. Но даже на этот звук реакция моего тела далека до адекватной.

— Куда ехать?

— Может, не стоит? Они просто пошутить хотели.

— Даже так? А в чем шутка заключалась?

Она молчит, насупилась, упорно стирает с лица черные разводы, складывая салфетки в свою сумочку.

— Лизаааа, — растягиваю последнюю букву, в голове представляя, как буду растягивать малышку на своем члене.

— Меня позвал на свидание парень, которого я когда-то отшила.

— Ну?

— Снял ресторан. А там сидели его друзья, которые начали снимать на камеру, как издеваются надо мной.

— Трогали?

— Пытались, но я сбежала.

— Каким образом?

— Ну, я же гимнастка, — пожимает плечами. — Пару раз сделала сальто и оказалась возле выхода.

Гимнастка. Пиздец. При мысли о том, как широко она может раздвигать ноги, кровь от головы резко к паху прилила.

Лучше бы я не знал.

— Ну, окей. Адрес ресторана в телефон забивай и поехали, — кидаю ей свой айфон, заранее снимая блокировку. — Гимнастка, блядь.

5. Глава 5.

Лиза

— У меня и расческа есть, — вздрагиваю от его голоса, пока убираю волосы от лица и делаю пучок. Без резинки долго он не продержится, но и так, вроде, нормально.

— Не надо, — скашиваю взгляд на четкий профиль, сглатывая слюну. Я дышу через раз, боюсь сделать глоток его невероятно мужского запаха. Не душка дорогущего одеколона, а чего-то приглушенного, как свет, терпкого, как горячий шоколад, что разливается по стенке горла, причиняя невыносимое удовольствие. Я была права, одно его присутствие — шантаж для женщины. Для опытной, для которой такой мужчина может стать последним шансом, и для меня, для которой такой мужчина может стать лишь погибелью.