– Опять ты за своё. Ты можешь рассчитывать на мою помощь, но сам я в это дело не полезу, хотя соблазн велик, – усмехнулся он, – Да и не хочу я конкурировать с тобой.

– А вот я хочу. Ты только представь, сменить имя, остаться в истории, получить столько денег, что хватит на целую жизнь без ограничений! – произнёс Винсент, выражение лица мужчины после этих слов стало мечтательным. Да и облик его оказался весьма под стать такому выражению лица. Самым ярким в его внешности были раскосые глаза, обрамлённые длинными чёрными ресницами, густоте которых могла позавидовать любая барышня. Цвет этих глаз зависел от освещения, днём это был оттенок густого цветочного мёда, а вечером, при свете огня, больше напоминал дорогой коньяк.

– Отговаривать тебя не буду. Но знай, что твою затею я не одобряю, – недовольно пробормотал Барт, пригладив рукой свои длинные волосы цвета молочного шоколада.

В облике этих двоих было много общего, как минимум типаж, из-за чего их часто принимали за братьев. Может быть, так это и было, но сами мужчины не могли быть в этом уверены.

Эта крыша была излюбленным местом друзей, ведь именно здесь можно было незаметно наблюдать за площадью. Каждый человек был словно на ладони, и порой крайне интересные действия разворачивались перед взором незаметных наблюдателей.

Мало кто из людей поднимает глаза и подмечает детали, хотя вполне возможно, что в этом не было их вины. Быть вором – это вынужденная мера, но именно Страттор взрастил на своей благодатной почве целую гильдию тех, для кого кража была искусством. Строгая кастовая система, взносы, делёж прибыли и заказы, несовершенная и вместе с этим крайне удобная система, частью которой оказались и эти двое.

– Как думаешь, каким будет задание? – глядя на базарную суету, спросил Барт.

– Сложным, – задумчиво протянул Винсент, проведя рукой по своим волосам. Так он делал, только когда голову заполняли тягостные мысли, – Я изучил истории прошлых заданий, и как правило нужно проникнуть во дворец или же в поместье кого-то из знати. Всё одно: поджались и усилили охрану везде.

– Может, откажешься и заберёшь свой взнос? Сумма не маленькая, а риск – большой. Я бы даже сказал огромный, – несмотря на обещание, Барт всё же пытался переубедить друга.

Прогулка по городу была не только ради веселья и пары апельсинов. Основной целью стало изучение прибывших в город. На эту площадь заходят абсолютно все: приезжие, и ему хотелось понять насколько много будет противников у Винсента.

– Я уже давно всё решил. Помнишь, как мы мечтали об этом? «Король бала», как звучит, словно песня.

– Будет тебе песня, в петле болтаться или ножиком под ребро, – скептичный ответ вырвался сам собой, и за эту черту характера Барту частенько попадало.

– Да, это опасно. Но я хочу попытать счастье, я много работал над собой, чтобы отточить свои навыки. Всего-лишь раз в десять лет такой шанс выпадает, и пока я чувствую свои силы, пока я жив, нужно попытаться хоть что-то сделать. А то ведь и правда, в петле окажусь. Обидно будет.

– Слышал, Дакрал совсем лютует, – меланхолично протянул Барт, окинув взглядом площадь.

– Да, слышал, это он всё не может гильдии тот инцидент простить. Да и королю наша работа не по душе, а собственно говоря, почему?

– Да ясно же всё, налоги не платим, в казну не отсыпаем, вот и бесится. Хотя и эти набеги каждые десять лет сильно по нервам ему бьют.

Мужчины рассмеялись, продолжая отдыхать на крыше с самым шикарным, по их мнению, видом на город. Если бы кто-то застал их там, путь на виселицу был бы обеспечен. Но этот смех потерялся в шуме рыночной площади, ведь кому какое дело до чужих разговоров, если очередной торговец пытается надуть покупателя.