Горло сдавил комок, сердце готовилось вырваться на свободу, стуча о ребра так, что я даже схватилась за них.

А началось все с того, что я услышала вопли. Противный мужской голос блеял:

— Я до тебя доберусь, негодница! Только попадись мне на глаза!

Не зная, кого он имеет в виду: конкретную негодницу или для встречи с его топором хватит любой — решила спрятаться от греха подальше.

Мужик, а точнее, как я смогла рассмотреть, выглядывая из-за ствола, старик, побродил возле меня да пошел дальше, то и дело с завываниями потрясая топором в воздухе.

История принимала вовсе не сказочный оборот. Я будто очутилась в фильме ужасов.

Как только он отдалился, решила продолжить путь обратно к бабе Яге. И поняла, что не знаю, в какую сторону двигаться! Откуда я пришла? Вон та сломанная ветка — это после меня или тот, с топором, оставил?

Так перепугалась, что все стороны света перемешались! Не смогла бы назвать правильное направление даже под страхом смерти. Глубоко вздохнула, прикрыла глаза и попыталась расслабиться, чтобы вспомнить, куда я топала. Ежички мои, ну почему деревья все такие похожие?!

Фигушки. Расслабиться не получилось. Да и с чего бы? Я же не на коврике для йоги, чтобы тут медитацией заниматься. Разочарованно открыла глаза и вскрикнула: у моих ног стояла курица. Обычная рыжая курица с оранжевыми лапами и красным гребешком.

— Тише ты, дед услышит! — шикнула птица, совсем человеческим жестом поднеся крыло к клюву, призывая меня к молчанию.

Я для верности даже зажала рот рукой. Говорящая курица, чтоб ее! Хотя чему я удивляюсь? Ворон же у Бабы Яги тоже не отличается любовью к молчанию.

— Это он за тобой гонится? — догадалась я.

Птица горько вздохнула. И так печально прозвучал этот вздох в лесной тишине, что даже сердце закололо.

Где-то вдалеке снова затрещали ветки.

— Ага! Попа-а-алась! — закричал дедок, но уже через секунду мы услышали его разочарованный вой.

— Схорони меня, красна девица, — взмолилась птица, при этом ее короткий хохолок трогательно затрясся. — Зарубит ведь, как пить дать, зарубит!

Я оглянулась, мужик и вправду находился уже где-то рядом. Вокруг не было кустов, лишь толстые деревья, а у меня — ни сумки, ни рюкзака. Конечно же, я за ним и возвращаюсь! Никаких идей, как спрятать беглянку, у меня не появилось, а дед тем временем кричал все ближе.

Пернатая понуро опустила голову, почти уже смирившись с участью.

— Лапу повредила, — снова горестно пожаловалась она. — Не убежать мне от него...

Мой взгляд упал на кучу прошлогодних опавших листьев, которые намело ветром к одному из стволов. Не медля, я схватила птицу, которая оказалась неожиданно теплой. Почему-то раньше не задумывалась, что эти существа могут быть такими же приятными на ощупь, как, например, кот или собака. Страдалица даже не пикнула. Или правильнее сказать квохкнула? Неважно, главное, я положила ее в эту кучу и наскоро закидала сверху листьями. Только успела разогнуться и отдышаться, как совсем рядом возник дед, в здравом рассудке которого я очень сомневалась.

— Убегла! — развел руками он, увидев меня.

Я сощурилась и самым строгим голосом, на который способна невысокая миловидная блондинка с ярко-голубыми глазами, произнесла:

— А вам, гражданин, что здесь надо?

О том, что он вряд ли даже знает такое слово, я не подумала. Мужичок стушевался, как-то сразу спрятал за спину топор и шаркнул носком лаптя.

— Так это, курица моя збегла! Поймать хочу.

— Курица? — наигранно удивилась я. — Ах, да, ку-у-урица. Рыжая такая? — сощурилась я.

— Агась, она самая! — обрадовался сумасшедший дед, снова покрепче перехватив древко топора, от этого движения меня пот прошиб, будто это меня пытаются тут зарубить.