– Ваш товар, – проворчал Боб, – вам за него и отвечать.

– Да, а деньги за охрану берёшь ты и немалые, – парировал брат.

– Передай Дину, мы идём, как он скажет, – сразу осёкся Боб, – пора мне.

Пока мужчины прощались, я быстро скинула платье и мышкой забралась под одеяло притихнув. Генри ещё долго сидел на кухне, так что я уснула, не дождавшись, когда он тоже ляжет.

Я проснулась, когда на улице ещё было темно, тихонько встала, оделась. Набрала из бочки на кухне немного воды и умылась над латунным тазом. Села за стол, не зажигая свечу, и задумалась.

Как мне выкручиваться на работе? О том, чтобы уволиться, нет и речи, семья живёт скромно, а значит, денег впритык. Как адаптироваться в новом мире? Довериться Генри? Если он посчитает всё за выдумку или вообще выгонит? Место в дурдоме тоже всегда найдётся. А кому кроме него? Ни одного знакомого… на целый мир вокруг.

От этой мысли похолодела. В самом деле, я ведь здесь одна, совсем. Ничего, Элеонора Витольдовна, где наша не пропадала. Сейчас бы с работой разобраться, там легче будет. Пекарня… Да-а-а-а. Угораздило же, ей-богу, лучше бы свинопасом каким очутиться или дворником.

В спальне послышался шум, и на кухню вышел Генри:

– Мерид? Ты чего встала в такую рань?

– Не спится. Что-то голова кружится.

– Джон будет недоволен, если и сегодня пропустишь.

– Нет, что-ты. Просто хотела попросить проводить меня до работы.

Лучшего ничего придумать я не могла, так хоть меня доведут и то хорошо.

– Это можно, – кивнул Генри, – однако, если тебе станет хуже, пойдём к врачу. Плюнь на деньги. Здоровье дороже.

– Хорошо, – кивнула ему.

– А чего это ты так быстро согласилась? – Прищурился брат, – то начинала сердиться, что тратить лишнее нельзя, то сразу «хорошо».

– Считай, начала исправляться, – улыбнулась ему, – и прислушиваться к советам любимого брата.

– Да-а-а? Вот так чудо, – хохотнул Генри.

Я поставила варить кофе (хоть это умею) и достала вчерашнюю кашу. Она взялась однородной густой массой. Немного подумав, просто нарезала её на куски и выложила на тарелку. Какой-никакой, а всё же завтрак.

Генри сел за стол, недоверчиво поглядел на мою стряпню, но молча съел и даже поблагодарил. Получилось не так чтобы вкусно, во всяком случае питательно.

Приведя себя в порядок, обрадовалась скудости гардероба. Не надо думать, что надеть и подходит ли это для работы.

Генри открыл дверь, оглянувшись на меня у порога:

– Готова?

Сделав глубокий вдох, шагнула вперёд, точно нырнула в омут с головой. Эх! Была не была!

– Готова!

Впервые увидела наш подъезд: удручающее зрелище. Узкий, заваленный вещами жильцов. Нам навстречу попалась вчерашняя женщина.

– Доброе утро, Труди, – Генри приподнял свою шляпу.

А я как попугай повторила за ним. Буду знать теперь, как зовут соседку. Попался ещё какой-то невзрачный тип, но лица его, прикрытого полами старой шляпы, не увидела.

На улице было людно, все спешили на работу. Я огляделась, бараки жались друг к другу, точно зёрна в кукурузном початке. Во дворах было относительно чисто, повсюду виднелись длинные верёвки для просушки белья. Хозяйки стирали тут же, поставив большие тазы на стулья и весело переговариваясь. Район трущоб для мигрантов. Это понятно с одного взгляда. Не было видно нищих или пьяниц, но всё вокруг говорило о невысоком достатке жителей.

Мы прошли несколько кварталов и вышли к домам из красного кирпича, построенные уж больно замысловато: на дорогу выходил торец жилища, тогда как фасад был расположен перпендикулярно к ней. Как я потом узнала, так делали из-за налога на фасады. Люди смекнули, как его снизить, и просто «развернули» дома.