– К сожалению, нам ничего не надо, – сказал папа, открывая дверь.
Но на площадке стоял не продавец, а три незнакомые женщины.
– Добрый вечер, – сказали они. – Мы ничего не продаём. Мы собираем подписи под заявлением от имени всех матерей нашего дома, чтобы возле дома устроили детскую площадку.
– Заходите, пожалуйста, она сейчас подпишет, – сказал папа, не замечая, с каким любопытством они глядят на его фартук и на маму, встающую с пола.
– Через два года, когда Сократик подрастёт, эта площадка и нам очень пригодится, – сказала мама, подписывая бумагу.
Женщины ушли. Авроре не понравилось, что они слишком внимательно разглядывали их квартиру.
– Почему здесь все такие любопытные? – спросила она.
– Это только сначала, ведь мы здесь новенькие, – сказал папа. – Вот увидишь, скоро они нас узнают и перестанут обращать на нас внимание.
«Когда же кончится это “сначала”? – думала Аврора, лёжа в постели. – Когда все перестанут удивляться, что папа гуляет с Сократиком, а мама ездит на работу? Когда мы перестанем быть новенькими?»
«Разбитый» день
На другое утро Аврора проснулась очень рано. За окном было темно, а в комнате у папы и мамы – тихо. Значит, они ещё не проснулись. Аврора зажгла свет и начала играть в куклы. У неё были две куклы. Одна очень старая, в неё играла ещё Аврорина мама. У этой куклы были закрывающиеся глаза, и она говорила «мама». Другая кукла была новая. Аврора её очень любила. Правда, её нельзя было купать, потому что она была набита опилками; зато Авроре разрешали сколько угодно посыпать её детской присыпкой.
Аврора была мама, куклы – дети, кровать – автомобиль. Они ехали в гавань смотреть пароходы. Аврора со своими куклами успела несколько раз съездить в гавань и вернуться домой, пока в комнате у папы и мамы не засмеялся Сократик. Тогда она спрыгнула с кровати и побежала будить папу.
– Папа, папа, вставай, – говорила Аврора, тряся папу за плечо. – Сократик уже проснулся.
– Встаю, встаю, – сказал папа и тут же снова уснул.
– А я уже давно проснулась и играю, – сказала Аврора.
– Молодец, – сквозь сон пробормотал папа.
– Ну вставай же, папа, а то ты опять не выполнишь своё расписание, – сказала Аврора.
При слове «расписание» папа вскочил. Дело в том, что он сам составил себе расписание, в котором перечислялось всё, что надо было сделать за день. Вот это расписание:
6.30 – подъём.
Перепеленать Сократика.
Принять душ и одеться.
Сварить кофе.
Помочь Авроре, если необходимо.
Позавтракать и приготовить Мари бутерброды.
Вымыть посуду, пока Аврора провожает Мари к машине.
Подмести и проветрить комнаты.
Рассказать Авроре сказку или что-нибудь из истории.
Один час заниматься.
В 10 часов кормить Сократика.
Два часа заниматься, пока Сократик спит на балконе.
В 13 часов кормить Сократика, поесть самим.
Два часа заниматься до обеда.
Вот какое большое расписание составил себе папа. И он строго выполнял его. Если он успевал сделать всё, что было в расписании, у него оставалось время для работы. Ну а если что-нибудь мешало и он не выполнял расписания, то уж в этот день ему работать не удавалось. Тогда папа очень огорчался и называл этот день «разбитым».
Вот и этот день у папы оказался «разбитый».
Всё началось с того, что во время завтрака в дверь позвонили. Папа пошёл открывать. На площадке стояли две девчушки.
– Мы пришли в гости к вашей девочке, – сказали они.
Сперва папа не мог догадаться, о какой это девочке они говорят, но потом сообразил, что они пришли к Авроре.
– Ах, вот оно что! – сказал он. – Вы хотите поиграть с Авророй? Но сейчас ещё слишком рано. Приходите попозже.