Вот именно встречи с ней мне не хватало все это время.

– Здравствуй, Снежана.

– Аверина, ты работаешь здесь? Тебе идет форма, белый фартук, черное платье, как в гимназии нашей, помнишь? А ты ведь учиться пошла на гостиничный бизнес? Решила начать с низов, так сказать?

В голосе и взгляде Снежаны нет злорадства, она просто констатирует факт того, что я бы и так ничего не добилась. Она еще со времен нашей супер престижной гимназии указывала мне на место, где я должна быть, естественно, ниже нее на несколько ступеней.

– Да, немного не вышло так, как хотелось.

– Бывает,– девушка сочувственно кивает, продолжая меня разглядывать. – А ты что сейчас делаешь? Пойдем, потрещим, наших вспомним, кто, где, что, как.

– Извини, Снежан, работы много.

Я не знаю, о чем с ней трещать, у меня больная дочь, которая не нужна собственному отцу, пожилая бабушка, я работаю в три смены. У нас не может быть никаких общих тем для разговоров.

– Обидно, да всего пара минут, кофе выпьем, я договорюсь с администратором и управляющим.

Она договорится?

Что вообще Снежана делает в нашем отеле? Она вроде как пошла по великому блату в медицину, у нее вся семья кто в гинекологии, кто в стоматологии.

– Давай, пойдем, Аверина, не будь букой, как обычно. Лёвушка и слова не скажет, у него жена на днях рожает. А угадай, где она будет рожать? Конечно, у папы в клинике.

Лев Михайлович – наш управляющий, это он тут заведует всеми делами, но горничных не касается, у нас есть своя начальница. Хозяйка «Империала» живет в Греции у нее четверо детей, прилетает раз в год, я ее так еще и не видела, но зато историй о ней наслушалась сполна.

Снежана тянет меня в сторону ресторана, не сопротивляюсь, у меня как раз обеденный перерыв полчаса. Мегера Оксана Валерьевна  уехала по делам, я хотела провести его в поисках благотворительных фондов, куда можно подать данные на сбор денег для Ангелины.

А может, у Перовой занять?

Они богатые, вдруг  не откажет? Ее шуба, туфли, украшения стоят как операция моей дочери. Кто сказал, что просить деньги за спасение жизни неудобно? Тому просто не дорога́ жизнь близкого.

Садимся за дальний столик, Снежана заказывает два кофе, гостей в зале немного, обед уже прошел.

– Ну, рассказывай, как жизнь? Вижу, что не особо, круги под глазами, цвет лица серый, надо к косметологу сходить и непременно съездить в Европу на воды.

– Да у меня неинтересная жизнь. Как сама, как работа? Ты ведь так хотела быть моделью, я помню, грезила подиумом и высокой модой.

Перова на самом деле была жуткой модницей и выпендрежницей, самая яркая, красивая, дерзкая, уверенная. Так, наверное, и надо воспитывать девочек, при условии, конечно, что есть деньги, которые придают им уверенность и дерзость.

Почти восемь лет прошло, как гимназию закончили, хорошие были годы, хотя тогда казалось, что ужасные. Подготовка к экзаменам, выбор вуза, мы все полны планов и надежд. Это не считаю ту, другую жизнь, что была все гимназии.

Я еще общалась с матерью и кое-как с отчимом, выбирала платье на выпускной, принимала знаки внимания первого и самого крутого парня гимназии Святослава Воскресенского и, конечно, зацепом– нападки Снежаны, которая по нему сохла.

Веселая школьная жизнь со всеми ее взлетами и падениями, событиями, которые ты принимаешь слишком близко к сердцу, и кажется, что весь мир еще немного, и рухнет.

Но рушиться он начинает по иным поводам. Жизнь учит, наказывает, делает сильнее. Но вот непонятно для чего.

– Ой, да какая модель? Разве папа позволит? Семейный бизнес — это святое. А твой-то вроде хотел, чтоб ты пошла по его стопам.