Если профсоюзы рабочих поддерживали большевиков, то профсоюзы служащих были к ним в оппозиции.

7 декабря общее собрание служащих Астраханского отделения Госбанка единогласно постановило «не признавать власти комиссара финансов в лице большевика». Руководствовались они «не только соображениями политического характера, но и практическими, так как появление большевика в роли комиссара усилит панику среди клиентов и тем самым сделает невозможной дальнейшую работу банков»[311]. Спустя два дня на новом собрании банковские служащие предложили заменить Гольдберга присяжным поверенным беспартийным Павлом Кохановым[312].

9 декабря Союз служащих почты, телеграфа и телефона заявил, что «признает власть и распоряжения исключительно Почтового министерства. Власть Комитета народной власти признает по городу Астрахани и Астраханской губернии, тем более что губернский комиссар Аствацатуров и председатель КНВ Перфильев заявили, что Комитет не признает власти народных комиссаров и создан стоять на страже законности и порядка». «Но если КНВ сойдет с этого пути, – предупреждали связисты, – мы оставляем за собой свободу действий. Кроме того, власть КНВ существует только до правительства, которое будет создано Учредительным собранием»[313].

С аналогичным заявлением выступил Союз служащих учреждений и коллектив работников внутренних дел.

После завершения всеобщей забастовки правые попробовали перехватить управление КНВ. Декларации профсоюзов служащих ободрили их, а продолжавшийся продовольственный кризис подтолкнул к более решительным действиям.

К тому же большевики Трусов и Дубович вышли из КНВ ввиду отсутствия в городе, левый эсер Войцехович выехал в столицу, а многие просоветски настроенные члены Комитета просто самоустранились от работы.

8 декабря на заседании КНВ правый блок добился важных кадровых перестановок. Меньшевик Роман Аствацатуров был назначен комиссаром по Министерству внутренних дел с правами губернского комиссара. Был удовлетворен протест банковских служащих. Вместо большевика Гольдберга комиссаром финансов стал беспартийный Коханов[314].

«Исключительно с целью информации», как определил атаман Бирюков, в КНВ был включен представитель Войскового правления. С пяти до 11 увеличилась квота проэсеровского Совета крестьянских депутатов, еще двух представителей направила Дума. От Советов же добавилось только два представителя. 6 декабря эсеры, а 10 декабря кадеты провели многочисленные митинги в поддержку Учредительного собрания. Попытка большевиков через КНВ закрыть кадетскую газету «Астраханский вестник» была отклонена[315]. Было решено ограничиться предупреждением за заведомо лживые публикации о падении Совнаркома и переходе Петрограда в руки сторонников Временного правительства.

Уже 12 декабря экстренный Казачий круг под председательством Ляхова заявил о выходе из КНВ. Основанием было присутствие в Комитете большевиков. При этом сами «большевистские методы» Ляхов нисколько не отвергал, и круг высказался за реквизицию хлеба в интересах станиц у крестьян и перекупщиков[316].

13 декабря состоялось общее собрание пятисот рабочих и служащих общества «Кама», оказавшееся крайне неприятным для большевиков. Собрание констатировало факт «давления СРСД на КНВ, чтобы последний признал власть народных комиссаров, иначе Госбанк не получит денег из Петрограда».

«Обсудив это критическое положение, грозящее рабочему классу, собрание вынесло резолюцию: вся власть Учредительному собранию! Делегировать двух человек в КНВ для выяснения положения о переводе денег из Петрограда»