– Убить? – Зевс поджал губы. – Тебя… Вряд ли, Артемис.

– Вряд ли?! – возмутилась я. – Нет, Ида, ты слышала?! – И ее, – я потрясла нимфу за плечи, наверно, чтобы продемонстрировать Зевсу Кроновичу ее наличие на кухне. – И её вряд ли хотели вампирам скормить. Между прочем, псих, Пол который, или Аполлон, по-вашему, совсем не шутил! И когда нашу машину обстреливал, тоже!

– Совсем он звезданулся что ли… – пробормотал Зевс, и мы с Идой согласно закивали.

– Так что с Вас, Зевс Кронович, пространственное объяснение, раз уж пожаловали – что происходит? Из этой передряги у нас с Идой вообще есть шанс живыми выйти?

Насчет Идиных предположений, что охоту на внебрачную дочь Зевса могла и Гера открыть, венценосная супружница то есть, я решила умолчать. Дело наше, семейное, а нимфе за длинный язык от мачехи неслабо прилететь может…

– Я скажу то, что могу, дочь, – начал Зевс.

– Шутишь? То есть Вы (я опомнилась и опять перешла на отстраненно-деловой тон) еще и не всё сказать можете? Тоже мне, всемогущий, Громовержец и как там Вас еще!..

Видя, что папенька опять начал закипать, я постаралась изобразить на лице самую милую улыбку, мол, шучу-шучу, и подложила ему ещё чего-то там на тарелку.

– Таковы условия твоего изгнания, Артемис, – пожал плечами Зевс Кронович. – Изгнанные боги должны сами понять, за что именно наказаны, а иначе вся педагогическая методика Церберу прямо под змеиный хвост!

– И как же понять, если вы нам память стираете! – возмутилась я. – И, подождите, а заверения Аполлона, что он слишком хорошо меня знает и всё такое… Ему что, память не стерли? А Славик, то есть Саон, здесь что делает? А Латана? Вот Ида говорит, что она при памяти осталась. И это ещё хуже наказание, чем в беспамятстве жить на Земле. Её-то за что в таком случае намотало на маховик репрессий?

– Да что твоя глупая нимфа может понимать в божественном правосудии?! – Зевс снисходительно кивнул Иде, как будто это не он её дурой назвал, а она его, но он, так и быть, не обижается. А Ида ничего, выдержала. И мне под столом на ногу наступила со всей дури, мол, если будешь пререкаться с папенькой, мы до утра не разберёмся.

– То есть, – я уж решила, что Зевс Кронович решил исправиться. – Я хотел сказать, что она может об этом знать вообще! Только передавать слухи, не имеющие подтверждения.

– За неимением лучшего, знаете ли… – опять-было взвилась я, и Ида отдавила мне вторую ногу.

– Хотя, – Зевс скользнул взглядом по нимфе. – Может, и не так глупа, как кажется…

– Эй! Давайте не отвлекаться, – попросила я.

– Хорошо, – Зевс с видимым сожалением перевел взгляд на свою дочь. – Значит, во-первых, вы с Аполлоном действительно в изгнании. И оба лишены памяти. Как он узнал о своём происхождении, о тебе – мне пока непонятно. Впрочем, о тебе – самое легкое. Достойная дочь своего отца, Артемида, ты в своё время сделала все, чтобы увековечить память о себе. Правда, не всегда это были достойные свершения…

– Ничего, чёрный пиар тоже пойдет, – беспечно махнула я рукой.

По переглянувшимся Зевсу и Иде поняла, что сморозила глупость, видимо, чёрный пиар всё же даже в божественном понимании бывает разный.

– Любому смертному, кто нарушил мой приказ и раскрыл изгнанному богу правду о нем, грозит смерть. Поэтому дайте только узнать, кто всё рассказал Аполлону…

– Стоп, я что-то сейчас не поняла…

– С тобой получилось всё как нельзя лучше. Для твоей нимфы, – добавил Зевс. – Она ничего не сказала тебе, ты впервые услышала о своем происхождении на записи у этого вашего целителя. Поскольку рассказала об этом ты сама, сама же потом и услышала, Ида твоя ни при чем, я тому свидетель. Я вообще сильно подозреваю, что она не зря появилась второй раз уже после этого сеанса гипноза, когда ей уже ничего не мешало тебе рассказать. Впрочем, я подозреваю, что к воспоминаниям на той же платформе тебя подтолкнули чары нимфы… – Зевс выразительно посмотрел на Иду, и та не выдержала, опустила взгляд.