А ещё мы использовали все свои козыри. Если у врагов ещё остались силы и боеприпасы, они могут атаковать повторно, и достаточно быстро.

Захрустела под чьими-то ногами трава. Причём со стороны наших казарм, где сейчас никто не должен был бродить.

Я вытащил револьвер. Зацепился за край окопа, подтянулся и глазами встретился с незнакомцем, который прятался в траве.

Мне понадобилось две секунды, чтобы понять, что к чему.

Одна из групп спецназа пробралась к нашим казармам и выпустила пленных. Этот – один из них.

– Сука, – сказал он перед тем, как я выстрелил ему в лоб.

– К бою! – проорал я, разжигая Взор. – Они выпустили пленных! Атакуют с тыла!

Не успело затихнуть эхо моих слов, как из темноты вновь заработал пулемёт. Причём прямо по мне. Я едва успел нырнуть в окоп – в спину угодило несколько пуль, и амулет с пронзительным звоном раскололся.

– В атаку, смертники! – прозвучало со стороны окопов. – Занять траншеи!

Вот дерьмо. Сколько у нас там было пленников, больше шестидесяти? Плюс несколько спецназовцев у них за спинами. И остатки отряда с другой стороны.

Придётся несладко.

Освобождённые пленные с воплями влетели в окопы. Они успели подобраться достаточно близко, поэтому легко смогли ворваться. Завязался ближний бой – выстрелы в упор, удары прикладами и ножами, короткие вспышки моих заклинаний.

Я едва ли запомнил, что происходило. Я просто дрался, будто дикий зверь, не помня себя. Казалось, будто зрение заволокло багряной пеленой, и брызги крови стояли в воздухе, словно туман.

Когда всё кончилось, я обнаружил себя сидящим на груди мертвеца. Судя по форме – боец спецназа. У меня в руке был сломанный нож, клинок которого застрял в горле трупа.

Кто-то шевельнулся за спиной. Я вырвал из рук мертвеца автомат и резко повернулся. Вскинул ствол и едва не нажал на спусковой крючок.

– Свои, господин! Свои!

Я увидел перед собой Борислава. Парень держал в руке пистолет, а рядом с ним было два мужика с охотничьими ружьями. В одном из них я узнал Путилу – того самого здоровяка, с которым подрался при первой встрече.

– Что вы здесь делаете? – прохрипел я.

– Простите, господин Эспер, – Борис опустил глаза. – Я городских уговорил на помощь вам прийти.

– Дождались момента и в спину им ударили, – пробасил Путила и сплюнул. – Ну и месиво получилось.

– Да вы с ума сошли, – только и сказал я.

– А что такого? – смущённо улыбнулся Борис. – По собственной же воле пошли, вы нас не заставляли. И никто не погиб. Вроде…

– Мы с тобой ещё поговорим, – строго сказал я.

С трудом разжал онемевшие пальцы, и автомат упал на землю. Я огляделся и увидел вокруг себя ещё кучу мертвецов. Наваленные друг на друга и накрытые общим покрывалом ночи – среди них нельзя было понять, кто свой, а кто чужой.

Впрочем, какая теперь разница. Смерть их всех уравняла.

Я поднялся и, покачнувшись, опёрся на земляную стену траншеи. Что физических, что духовных сил едва хватало, чтобы стоять. Сейчас я бы не смог создать даже малейшую магическую искру. Глаза после использования Взора жгло, будто в них насыпали перца.

Кстати, вокруг было порядочно мёртвых, у которых из глазниц до сих пор сочился дымок. Похоже, в горячке боя я многих смог поразить магией.

Хреновая, на самом деле, ситуация. Безусловно, мы победили, хоть и дорогой ценой. Но если из спецназа кто-то остался в живых и смог уйти, род Терновских смогут обвинить в резне.

Как докажешь, что мы не просто расстреляли пленных в чистом поле? Словам моих гвардейцев не поверят. А мне… нечего сказать. Во время битвы я действительно потерял самообладание и теперь ничего не мог вспомнить.