В общем, первый ход был за ними, и сделать мы с этим ничего не могли. Я ненадолго оставил позицию и сбегал в дом, чтобы поговорить с Добраном. Но он был слишком занят. Так же, как мои мать и сестра.

Они были в гостиной, где сдвинули всю мебель к стенам, а в центре начертили сложный ритуальный символ. Добран стоял по центру символа, напряжённый и неподвижный как статуя. Я чувствовал, как от него исходят мощные волны живы, которые поддерживали невидимую защиту вокруг дома.

Мама и Белослава сидели рядом, закрыв глаза, одновременно впитывая энергию из пространства и передавая её Добрану. Также они помогали себе парой защитных артефактов.

– Всё в порядке, – вдруг раздался хриплый голос из темноты. – Возвращайся к солдатам.

Я повернулся и увидел сидящего на стуле в углу Яромира. Ведьмак выглядел лет на десять старше, чем обычно. Кожа его будто посерела, вокруг глаз темнели круги.

– Ты почему не в госпитале?

– Ш-ш, – ведьмак прижал палец к губам и кивнул на моих женщин. – Не отвлекай.

– Мне повторить вопрос?

– Не буду я спокойно лежать, когда нас атакуют, – нахмурился Яромир.

– У тебя колодец повреждён. Ты всё равно не можешь сражаться.

– Почему это? – он приподнял свой дробовик. – Простые же солдаты могут. И я могу. Да не бойся, в пекло не полезу. Буду дом оборонять.

– А говорил, дворян не любишь, – улыбнулся я.

Ведьмак скривился, будто собирался сплюнуть, и буркнул:

– Топайте уже, ваше благородие.

– Спасибо, Яромир, – сказал я и вышел из комнаты.

Собирался обойти дом и зайти к Влоку, когда он вдруг сам передо мной появился:

– Господин! Я помочь могу!

– Я как раз к тебе и шёл. Помощь пригодится, – кивнул я. – Что можешь сделать?

– Как что? Могу ваши траншеи согреть. На часик или около того. Правда, далеко от бани придётся отойти и энергии много потратить. Так что исчезну после этого.

– Исчезнешь? Надолго?

– На пару дней, наверное, – пожал плечами банник. – Но это ж ничего, правда? Лучше, чем если враги совсем тут всё заморозят!

– Они, если атака удастся, могут и баню твою сжечь, – сгустил я краски.

– Хренушки! – возмутился Влок. – Всё, я побежал! Согрею бойцов твоих, как положено!

Он побегал по траншеям и создал что-то вроде согревающего кокона, благодаря которому в укрытиях стало гораздо теплее.

Пусть и довольно дорогой ценой, но атаку холодом мы пережили. Впрочем, ничего с банником не будет. Погуляет в мире духов несколько дней, а потом наберётся сил и снова обретёт достаточно энергии, чтобы воплотиться.

Зато мои солдаты перестали стучать зубами, а их руки больше не прилипали к автоматам.

На улицах окраин вдруг мелькнуло несколько быстрых вспышек, а через секунду до нас долетели звуки выстрелов.

– Шайтаны, – прорычал Ашурбег. – Разведчика убили.

Я молча кивнул. Что ж, зато мы хотя бы знаем, что враг уже вплотную.

– Готовимся к бою, – сказал я Лучезару.

– Так точно, ваше благородие. Гвардия! К бою!

Вокруг защёлкали затворы автоматов. Те солдаты, что были верующими, склонили головы и забормотали молитвы Перуну. Монотонно загудели защитные артефакты, выставив перед траншеями магические щиты.

Мороз усилился, воздух вокруг аж трещал. Точно так же, как трещала защита нашего дома. Я уже не был уверен, что стоило просить маму помочь Добрану. Ведь если защита рухнет, откат может ударить не только по домовому. Раз мать и Белослава объединили с ним свои силы, им тоже может достаться.

С другой стороны, втроём у них гораздо больше шансов выстоять.

– Что-то они не торопятся, – пробормотал Ашурбег.

Он стоял на наблюдательной площадке и смотрел на окраины через бинокль. Тот был артефактным, помогал видеть в темноте и даже «подсвечивал» живых существ. Этакий магический прибор ночного зрения, совмещённый с тепловизором.