Ладно, это быстро надоело. Не бой, а какие-то салочки.

– Огонь по ногам! – приказал я.

Недолго думая, гвардейцы дали залп. Я тоже выстрелил из револьвера. От этого шквала свинца Бехтеева не спасли ни очередной прыжок, ни амулет. Магическая броня, понятное дело, была рассчитана только против магии.

Грохот выстрелов и звон разбитого щита амулета угасли. Стало тихо, только Пётр рычал сквозь зубы, корчась на земле.

Его ноги были пробиты в нескольких местах. Светлые брюки моментально окрасились красным.

– Остановите кровь, быстрее! – приказал я.

Военный лекарь сразу же побежал к раненому, на ходу открывая аптечку.

– Лучезар!

– Здесь, ваше благородие, – офицер вышел вперёд.

– Этих двоих в казарму, – я указал на гвардейцев Бехтеева. – Не вздумайте издеваться над ними. Посадите где-нибудь. Можете заставить работать, только и кормить не забывайте.

– Так точно, господин. А его сиятельство?

– Останется гостем по принуждению, – я вытащил из револьвера пустую гильзу. – У нас есть артефакт, которые заблокируют его магию.

– Понял, – кивнул Зар. – Так что, выходит, у нас война?

– Выходит, война. И объявить её придётся мне. Отдай приказ о полной боевой готовности. Немедленно отзови охрану из контор в Старосибирске и Пихтогорске.

– Оставить без охраны?!

– Всё равно они не выстоят, если бехтеевцы решат их захватить. А они решат, будь уверен. Гражданских работников также эвакуировать, все важные бумаги забрать, остальные сжечь.

– Так точно!

– Вдвое усилить охрану дома. Убедиться, что все защитные артефакты исправны. Ах да, на всякий случай передай Игнатьеву, чтобы покинул стройку «Мандрагоры». Есть у меня подозрение насчёт Левина… Скажи ему, план три.

– Что значит план три? – поднял брови Лучезар.

– Просто передай, он поймёт. Я поеду в город, а когда вернусь, обсудим с тобой, как нам действовать.

– Принято, ваше благородие, – козырнул Лучезар, а потом вдруг улыбнулся. – Ух, повоюем! Аж руки зачесались.

– Думаешь, будет весело? – хмыкнул я. – Как знать. Бехтеевы графский род, у них сильнее гвардия и больше возможностей. Придётся как следует постараться, чтобы победить.

– Так в этом самый сок, господин! Разве интересно слабого побеждать?

– Ты прав, – согласился я. – Ну всё, работаем.

– Вы трое, в город с бароном! – воскликнул Лучезар. – Остальные, слушай приказ!

Пётр, наконец, осознал, что шутки кончились. Кривясь от боли, он позволил моему солдату оказать ему первую помощь. Пытаться применить магию и сбежать не стал.

Проблематично это сделать, когда у тебя прострелены ноги.

На крыльцо вышла мама и оглядела происходящее:

– Эспер, что ты… – она осеклась и продолжила через секунду: – Ты уверен в том, что делаешь?

– У нас нет особого выбора, мама, – ответил я. – Бехтеевы в любом случае объявили нам войну.

– Не ты ли только что сказал, что объявишь войну сам?

– Так я и сделаю. У меня даже есть повод. Клевета и попытка объявить несправедливую войну нам.

– О боги, Эспер! – мать покачала головой. – Разве наш род готов воевать?

– Воевать можно по-разному, – я подошёл и взял маму за руку. От тактильного контакта ей сразу становится спокойнее. – Это мои заботы, и я обещаю, что вы с Белославой не пострадаете. Будь добра, прикажи подготовить комнату для нашего гостя.

– Для этого, которого вы так изранили? – госпожа Есения бросила взгляд на скрипящего зубами Петра.

– Именно для него. И вызови целителя. Лекарь не залечит столько огнестрельных ран.

Через несколько минут прибыл легковой автомобиль. Он был у нас единственным, и пользовался им не только я, но и гвардейцы. Поэтому внутри неприятно пахло табаком и мужицким потом.