За друга. За наставника. За предателя.

Его тело вывернулось, руки заведены назад. Связан и обездвижен, прикован к кольцу, вбитому в пол. На лице и одежде кровь. Старая – бурая, и более свежая – алая. Его имя Варэдион Тарг, Красный Пёс. Но все зовут его Рэд.

Сейчас они одни, и она тихонько зовёт его:

– Рэд. – Голос словно писк, жалкий и испуганный.

Он не отвечает. Она пытается разглядеть, вздымается ли грудь от дыхания, дрогнет ли хоть одна мышца. Обида и ярость за предательство уступили место страху. Она чувствует, как огонь разъедаете её вены, выжигает изнутри и боится, что не сможет сдержать его. Удержать проклятие Бездны внутри себя.

И тогда она шепчет, захлёбываясь этими тихими словами:

– Не умирай. Не бросай меня. Я не хочу опять быть одна. Я не хочу видеть их всех. Я больше не выдержу.

Бусины шелестят, стараясь помочь, пытаясь привлечь к себе внимание. Они тянутся, предлагая сокровища радости из прошлой жизни. Но она их не слышит, больше никогда не услышит. Она не может отвести взгляд от того, кто был её другом и наставником. Она старается не смотреть на его раны и силой воли приковывает взгляд к мерцающей тусклым серебром руне «тирха», что висит на шнурке Рэда.

Перекрестье дорог, похожее на шрам, развилка путей. Она цепляется за этот образ, чтобы покинуть зловонный трюм. И одно воспоминание всё-таки пробивается, заслоняет собой кошмар, стирает запах рыбы и крови, вплетает позабытый вкус снега, лёгкую вуаль дыма костра и искры ледяных гор. Она узнаёт это место – деревня на Севере, скрытая в горах. Застывшие водопады и зелёное Пламя, что веками живёт с рогатым племенем бок о бок. В этот раз она смотрит на всё со стороны. Бестелесным духом парит на спине ветерка. Зимняя картинка оживает и, пролетев над крышей домов, она замирает. Внизу, на крытом крыльце застыли двое. Высокий, крепкий аллати, бывший наёмник, капитан воздушного корабля, контрабандист, а ныне нянька для девчушки. Его подопечная рядом – худенькая, с головой, украшенной десятками ярких бусин. Лучи солнца блестят на них, и кажется, что в длинные лиловые пряди вплетены драгоценные камни. Из-за острых, торчащих ушей девочку легко можно принять за элвинг. Но её угловатость, нетипичный цвет кожи и необычные глаза наталкивают на мысль, что она явно не с Парящих островов.

Она ещё слишком мала, чтобы быть его возлюбленной, а он недостаточно стар, чтобы сгодиться ей в отцы. Внешнего родства в них тоже как между оленем и лисой.

– Завтра мы покинем долину, – говорит мужчина. Несмотря на искрящийся снег, на нем лишь рубаха и жилет, но холод явно его не тревожит.

– И куда мы пойдём? – спрашивает девочка, рисуя пальцем узоры на снежном покрывале перил.

Аллати пожимает плечами:

– Мы должны вернуться на корабль. А сделать мы это сможем только в Силурии. Готова?

Девочка кивает и вздыхает. Ашри знает, в чём причина этой грусти. Она сожалеет, что мудрый ветверогий старейшина, старик-олень, не смог помочь ей.

– Что это значит? – Девочка проводит пальцем по снегу две перекрещённые линии и показывает на подвеску-амулет на груди Рэда.

Красный Пёс улыбается.

– Руна Тирха, время. – Хитрый прищур и острый взгляд.

– Волшебная? – с детским любопытством спрашивает она.

– Конечно, – голос Рэда серьёзен, но левая бровь приподнята. – Время самое волшебное, что есть на свете. И самое большое сокровище, которое мы проматываем, не задумываясь.

– Похожа на знаки, что рисовал шаман, – и, помедлив, добавляет: – и на мои глаза.

– Ты тоже волшебная, – смеётся Рэд.

Девочка надувает щеки. Лёгкий румянец придаёт лицу особое очарование, а фиолетовые глаза светятся изнутри.