Радос двинулся ниже.

— Почему?..

— Я заставлю тебя изнывать. Умолять меня.

— Но я уже…

— О нет, — он продолжал спускаться влажными поцелуями по её дрожащему телу: солнечное сплетение, плавные мышцы пресса, талия, выступающие косточки бёдер. Всё ниже, но не прикасаясь к средоточию всех её чувств.

— Рад, пожалуйста. Зачем ты так?..

— Я только начал.

— Это невыносимо…

— Скоро. Moje víla...[3] *

Лера изгибалась в слепых попытках поймать его язык в самых горячих точках, но Радос был неумолим. Он развёл её ноги в стороны и стал медленно целовать внутреннюю поверхность бедра, с удовлетворением наблюдая, как активно влажнела плоть Леры.

— Skvělý...[4] *

— Радос… — Лера уже всхлипывала от острого желания. — Пожалуйста… Возьми меня…

— Всё, что пожелаешь, — он провёл языком по её истекающей от возбуждения промежности, мягко проник внутрь, заставив Леру громко застонать. Приподнявшись над ней, скованной и разгорячённой, Радос без предупреждения резко вошёл в неё. Лера хрипло закричала, изогнувшись от боли и наслаждения. — Ты ведь этого хотела?..

— Да… Да!

Он двигался медленно, даже слишком медленно. Лера уже еле дышала:

— Что ты делаешь…

— Жду, когда начнёшь по-настоящему умолять меня.

Она неистово дёргала руки, запястья уже горели. Внутри Лера пылала, но Радос всё медлил, продолжая сладостно мучить её. Из последних сил она прошептала:

— Прошу тебя… — а потом практически прокричала: — Пожалуйста, сделай это!!!

Радос, демонически улыбаясь, резко ускорился, даря Лере долгожданную эйфорию. Она выгибалась, позволяя ему войти максимально глубоко. Радос безжалостно терзал её, двигался всё жёстче, а потом не выдержал и стал кусать её за грудь и шею, оставляя на нежной коже алые отметины.

— Sladká...[5] *

— Да! — Лера кричала от бешеного восторга, даже не пытаясь сдерживаться. — Да! Радос…

— Да, моя милая…

Леру накрыло густой, тягучей волной оргазма. Её нутро разлетелось тысячей сияющих осколков. Сознание померкло, а блаженство растеклось по венам, заставляя кровь вскипать.

Радос прервался в самый последний момент и обессиленно рухнул на неё, придавив к кровати. Лера еле слышно прошептала:

— Рад… Мне нечем дышать.

— Прости, — он перекатился на бок и стянул с её лица повязку. Лера с облегчением вдохнула воздух. По её щекам текли слёзы. Радос осторожно прикоснулся к ней: — Ты в порядке? Лера, тебе больно?

— Сними их, прошу…

Он нащупал рядом с собой ключ и отстегнул цепь, освободив запястья Леры. Кожа на них покраснела и натёрлась до волдырей.

— О чёрт. Детка… Прости, я не думал, что будет так.

Лера никак не могла остановиться. Её била дрожь от возбуждения вперемешку с болью в руках. Радос прижал её к себе и крепко обнял, накрыв их обоих одеялом.

— Я переборщил.

Она ещё долго продолжала всхлипывать, уткнувшись в его напряжённое плечо, и затихла только через четверть часа.

— Как ты? — Радос смотрел на неё с беспокойством.

— Ненавижу тебя. Со всеми твоими экспериментами и гештальтами…

— Малыш, прости. Я виноват.

Лера поднялась с кровати и ушла в душ:

— Хорошо, что этого не произошло перед корпоративом.

— Детка, пожалуйста, прости меня. Я не думал, что они так натрут.

Включив воду, Лера расслабилась под тёплыми струями. Всё тело ныло от боли. Радос подошёл сзади и нежно обнял её. Повернул к себе. Вода стекала по его лицу и тонкими ручейками спускалась по груди и плечам.

— Лер, я всё исправлю, — он легко поцеловал дрожащую Леру в шею и тонкие ключицы, потом опустился на колени и покрыл поцелуями её живот и бёдра, поглаживая ладонями стройные ноги и округлые гладкие ягодицы.