И в итоге она на меня бросилась. Ну разумеется…

Пришлось приструнить, ударив её по раненой ноге. Дикарка взвизгнула и повалилась на траву, шипя какие-то слова, о которых переводчик не знал. Подозреваю, что ругательства.

Удивительно, но это помогло. Когда девушка немного пришла в себя, то стала заметно смирнее. Впрочем, сомневаюсь, что это надолго. Характер у этой кошки ещё тот…

Медленным шагом мы направились к реке, так как Кшера сильно хромала. Мы могли бы ускорить темп, если бы я ей помог, но такую опрометчивую вещь я делать не собирался. Доверия к пленнице никакого, а учитывая её клыки и когти, она с легкостью может перегрызть мне глотку, стоит только подвернуться такой возможности.

– Ну наконец-то, – облегченно выдохнул я, когда впереди показалась река. Ещё минут через десять мы оказались на том месте, где я обычно набираю воду. – А теперь забирайся туда.

– Ш-ш-ш-ш-ш-ш!

– Давай.

– Ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш! – даже хвост распушила, так ей не хочется лезть в воду.

– Вперед. Или сама пойдешь, или я тебя туда затащу.

Сделав недовольную мигу, Кшера осторожно ступила в речку и медленно двинулась дальше. Я разделся и пошел следом, мы не зашли на глубину примерно до колен. Дно реки резки уходит на глубину, далеко заходить не стоит.

Дальше начался процесс купания дикой кошки, и действо это было далеко от влажных подростковых фантазий. На ум только маты и приходят. Кшера абсолютно не хотела мыться, но это ещё полбеды. Голову она, кажется, не мыла никогда, волосы были на грани того, чтобы превратиться в один сплошной колтун. Если в этом мире существуют вши и блохи, они точно в них поселились. Я решил действовать кардинально.

Кшеру потеря волос не очень взволновала, в отличие от самого процесса стрижки. Ножницы я с собой не брал, только нож, так что стрижка вышла немного болезненной.

Два часа мучений, и я сумел привести туземку в более цивилизованный вид. Под слоем грязи оказалась совсем молодая девушка с округлым лицом и маленьким курносым носиком. Симпатичная, с привлекательной фигурой: крепкие бедра, аккуратная грудь. Про себя отметил, что тело у Кшеры крепкое и мускулистое, что не удивительно.

Удивительной находкой оказалась вязь татуировок на плечах и верхней части спины, не то письмена, не то просто орнамент. Попытка расспросить Кшеру на этот счет успехом не увенчалась. Она пыталась рассказать, но переводчик не знал большую часть слов.

Наконец закончив, я помог ей вытереться, а затем заново перевязал рану на бедре. Девушка шипела ругалась, но в итоге, кажется, поняла, что зла я ней не желаю.

По возвращении в лагерь выделил туземке свои штаны и кофту. Одежда ей не понравилась. Кошка говорила что-то неразборчивое про гордость и «добыча носить панцирь». Я пропустил это мимо ушей, надев на неё вначале штаны. А вот с кофтой возникли проблемы, потому что развязывать руки я не рискнул, так что одел кофту прямо так, сверху. Разумеется, Кшере это не понравилось. Пока она обсыхала и пыталась смириться с обновками, я отправился снова порыбачить. Девушка увязалась за мной. Присев неподалеку, она смотрела на меня как на идиота.

– Что делать? – наконец спросила она.

– Рыбачу, – прояснил я.

– Рыба в вода. Берег… рыба… не ловить.

– Не учи рыбака, – усмехнулся я, на что она фыркнула. Видимо считала, что я страдаю ерундой. Её скептицизм испарился, когда я поймал первую рыбешку. Кшера тут же попыталась её съесть, пришлось надавать по когтистым рукам.

Несмотря на не самое теплое и приятное знакомство, я действительно интересовал девушку. То и дело замечал, с каким любопытством она следит за моими действиями.