– В конце концов, это куда менее опасно, чем открытая жаровня. Но откуда у них такие забавные глиняные горшочки? – поинтересовался кто-то.

Анжелика вдруг вспомнила слова Николя Перро:

«Когда мы войдем в зону льдов, вам принесут горшки с углями, чтобы было тепло».

– Но постойте, – вскричала она, – разве льды могут быть на широте Азорских островов?

Чей-то голос за ее спиной спросил насмешливо:

– А где вы видите здесь льды, госпожа Анжелика?

Маниго в сопровождении Габриэля Берна и владелец бумажной фабрики Мерсело подошли к ней. Все три гугенота плотно закутались в плащи, надвинули на глаза шляпы. В таком виде их трудно было отличить друг от друга.

– Прохладно, я с вами согласен, но ведь и зима не за горами, к тому же бури равноденствия приносят холод и в эти края.

Ле Галл пробурчал:

– И тем не менее «эти края», как вы изволили выразиться, господин Маниго, имеют странный вид.

– Ты боишься бури?

– Я боюсь всего! – И он добавил со страхом: – Посмотрите… Посмотрите же… Разве все вокруг не напоминает вам конец света?

И действительно, вся внешне спокойная поверхность океана была покрыта мелкими пузырьками, словно закипающая вода в котле. Дневное светило, неожиданно просветлив совсем белое небо, разлило по нему отблеск света потемневшей меди. Красное солнце стало вдруг огромным. Оно нависло над океаном. Потом почти тотчас же исчезло, и все вокруг стало зеленым, а еще минуту спустя – черным.

– Море Тьмы, – вздохнул Ле Галл. – Море древних викингов…

– Просто сейчас мы видели великолепный заход солнца, – сказал Мерсело. – Что в этом особенного?

Но Анжелика догадалась, что он тоже понял необычность явления. Темень, которая поначалу была настолько плотной, что они уже не видели друг друга, начала рассеиваться и уступила место сумеркам. Все вдруг снова стало различимым, даже горизонт, и все-таки они были погружены в безжизненный мир, где не могли возродиться ни цвета, ни тепло.

– Вот это и называется полярной ночью, – сказал Ле Галл.

– Полярной! Ты шутишь! – воскликнул Маниго.

Он расхохотался, и его громкий смех прозвучал в тишине как святотатство. Он почувствовал это и резко оборвал его. Чтобы обрести самообладание, он отвернулся и посмотрел на вдруг поникшие паруса:

– Ну и канальи же матросы на этом корабле-призраке!

И, словно они только и ждали этого возгласа, из всех щелей вдруг повылезали матросы.

Марсовые быстро вскарабкались по вантам и распластались на реях. Как всегда, они делали все бесшумно, и их движущиеся темные фигуры создавали атмосферу какой-то таинственности.

«Сегодня вечером, сегодня ночью что-то произойдет», – подумала Анжелика.

И она приложила руку к сердцу, словно ей не хватало воздуха. Мэтр Берн стоял рядом с нею. Однако у нее не было уверенности, что он сможет прийти ей на помощь.

С мостика капитан Язон по-английски выкрикивал команды.

Маниго облегченно фыркнул:

– Кстати, вы сейчас толковали об Азорских островах. Ты, Ле Галл, плавал больше, чем я, так вот можешь ты сказать, когда мы придем туда? Мне не терпится поскорее узнать, получили ли мои португальские представители посланные мною поручения относительно фондовых бумаг Берега Пряностей?

Он похлопал по карманам своего сюртука:

– Когда я буду уверен, что мои денежки при мне, я смогу наконец дать отпор этому заносчивому пирату. А сейчас он обращается с нами как с несчастными горемыками. Мы должны чуть ли не целовать ему руки! Но ничего, скоро мы придем в Карибское море. Не думаю, что там он будет самым сильным.

– В Карибском море хозяева – флибустьеры, – тихо сказал Берн.