С трудом отложив в сторону воспоминания о кровавом терроре, организованном магистром в его владениях, Ригорин произнёс:

– Хочу вернуться к прежнему вопросу: почему адепты культа «Возрождение Василиска» ни разу не совершили убийств на территории ваших земель?

– Это хороший вопрос, Ригорин, и мне не терпится услышать вашу версию ответа на него, – усмехнулся Имран. Он расслабленно сидел в кресле, закинув ногу на ногу и задумчиво взирая на главу стражников, как на существо непонятной породы.

– Версия проста: нет убийств в ваших поместьях – нет подозрений, что эти убийства организуете вы, – прямо выдвинул обвинение Ригорин, устав играть в уклончивую вежливость.

Лицо магистра выразило разочарование, как и тон его вопроса:

– И каковы мои цели?

– Запугать население не только собственных земель, но и соседних.

– К чему мне утруждаться проблемами соседей? Если они не справятся со своими обязанностями, если в их «незапуганных» имениях начнутся беспорядки, то король будет вынужден ещё больше земель передать под моё управление.

Ригорину не понравилось, как многозначительно прозвучали слова «будет вынужден», словно король – лишь марионетка в руках магистра, а Дайм продолжил:

– Разве только в моих землях ни разу не отметились фанатики-убийцы?

– Не только. Крайне примечательно, что ритуальные жертвоприношения во славу Василиска никогда не совершались в землях магов, имеющих самую зловещую репутацию. Таких в королевстве насчитывается четыре человека, вы – в их числе.

– Вы обеспокоены моей репутацией сильнее, чем моя матушка, мечтающая женить меня на родовитой, богатой, прекрасно воспитанной девушке, – хмыкнул Имран. – Матушка обожает причитать: «Кто же согласится отдать блистательную дочь за мужчину с репутацией дьявола!» Боюсь, ваша речь напомнила мне эти вопли родительской озабоченности.

Ригорин молча пересчитал все папки, сложенные на углу стола, и все карандаши, торчащие в подставке. Почувствовав, что взял себя в руки, поднял на наглого магистра холодный взгляд:

– Ваша репутация абсолютно заслужена, но сейчас я хотел бы услышать ваш рассказ о конфликте с соседом.

– Честно молвить, беседа о невестах кажется мне более занимательной, – зевнул Дайм, вытягивая ноги, будто сидел дома у камина. – Вы вот тоже до сих пор не определились с выбором, а годы идут, идут... Мне думается, Дьяволу легче найти невесту, чем такому добропорядочному законнику, как вы: Дьявол тщательней готовится к сватовству.

Магистр нахально подмигнул Ригорину, не дождался ответной реакции и со скучающим видом перешёл к делу:

– Части моих крестьян из крупного восточного села вздумалось сбежать к соседу и поселиться на его землях, не спросив моего разрешения на смену места жительства. Вероятно, их, как и вас, сильно озаботила моя зловещая репутация. Я потребовал выдачи беглецов, сосед попробовал заюлить, но закон, как вам известно, на моей стороне: нечего крестьянам скакать, как блохам, с места на место. Дана земля – пользуйся! Управляющий соседа рискнул высказать опасения, что крестьяне после возвращения останутся живы, а я вежливо ответил, что не вижу смысла уменьшать число работников в моих обширных угодьях, и счёл конфликт исчерпанным.

– После вашего «вежливого» ответа управляющий месяц ходил в гипсе.

– Я трепетно забочусь о сохранении своей репутации, – широко оскалился Дайм, – и мне не нравится, когда пытаются обсуждать мои решения. Полагаю, ваш следующий вопрос будет о тех фанатиках, что родились в моих землях. Отвечу сразу: их рождение случилось давно, побег, который не удалось предотвратить, тоже произошёл несколько лет назад, так что с моим поместьем эти типчики никак не связаны. Вам следует сосредоточиться не на убийцах, Ригорин, а на их жертвах!