– Ригорин Оэн, – негромко пророкотал Дайм, складывая могучие руки на широкой груди и окидывая главу королевской стражи настороженным взглядом. Магистр-садист был высоким, широкоплечим, полным мужчиной с одутловатым злым лицом, окружённым копной иссиня-чёрных волос. Большие зелёные глаза мага ярко сверкали из-под широких насупленных бровей. – Я должен сказать, что рад видеть вас?

– Если ложь для вас необходима, как воздух, то не смею останавливать, – холодно ответил Ригорин. Будь его воля, мерзавец Имран Дайм давно ходил бы в антимагических кандалах, а ещё лучше – болтался на верёвке!

По лицу магистра скользнула усмешка. Он коротко кивнул и вернулся к прочёсыванию территории, не мешая Ригорину спуститься в бывший подвал, обследовать его и допросить дворецкого и людей Дайма. Пожилой слуга подтвердил, что хозяева проводили эксперименты и что в подвал часто уводили детей, временно лишая их слуха и зрения. Дети рассказывали, что ничего страшного в подземелье с ними не делали, они ощущали лишь чьё-то краткое прикосновение и тёплое дыхание стоящего рядом существа. Было ли то существо человеком, дети сказать затруднялись: кому-то казалось, что существо было покрыто шерстью, кому-то – тёплой человеческой кожей. О кошке и барсе Ригорину тоже поведали, сообщив, что кошка давно исчезла, а вот барс выскочил из подвала и убежал в аккурат перед обрушением дома. Люди Дайма неохотно доложили, что все остатки документов, обнаруженных в подвале, передали магистру.

Да уж, Имран Дайм всегда отличался хитростью и логические цепочки умел выстраивать не хуже других. Ригорин почти не сомневался, что магистр тайно следил за экспериментами своих молодых соседей: учеников погибшего потомка гениального учёного.

Уловив на остатках лестницы лёгкий отголосок жизненной энергии крупного зверя, Ригорин отправился по слабому следу. Дошёл до края поля, где ветер окончательно развеял след, и наткнулся на хмурого Имрана Дайма. Судя по насыщенности магического шлейфа, магистр прошёлся по этой дорожке раз двадцать в течение ночи, безуспешно пытаясь определить дальнейший путь убежавшего зверя.

– Ушёл? – насмешливо спросил Ригорин.

– Кто ушёл? – прищурился Имран, еле уловимо напрягаясь и подозрительно сверкая зелёным взором.

– Василиск, – прямо ответил Ригорин, внимательно следя за реакцией собеседника.

Тот с показным удивлением пожал плечами:

– Верите в сказки, глава королевской стражи? Не по должности такая вера, я бы сказал.

– Верните бумаги, что нашли в подвале, – резко потребовал Ригорин. – Унир Госк не оставил наследников, так что всё его имущество принадлежит короне, которую здесь представляю я!

Вопреки ожиданиям, Имран Дайм без возражений извлёк из внутреннего кармана куртки ворох обожженных клочков, миролюбиво заметив:

– Я не мог знать, что сюда нагрянете вы, Ригорин, а до вашего появления именно я, магистр этих территорий, возглавлял здесь правоохранительные органы.

– Не припоминаю, чтобы вы раньше так усердно исполняли свои обязанности главы местных правоохранительных органов, – язвительно парировал Ригорин, разворачивая бумажки.

Причина покладистости магистра сразу стала очевидна: магия, камни и огонь на славу потрудились над бумагами, превратив их в бесполезные, нечитаемые обрывки. Ни один эксперт не сможет сложить из этих остатков связный текст. Древнее заклинание возрождения Василиска теперь утрачено безвозвратно. Жаль, что слишком поздно. Где искать многоликую тварь? В каком образе она явится мирным жителям королевства? Какой нечеловеческой злобой она успела напитаться за века заточения в камне? Ригорин не сомневался, что молодые маги передрались между собой благодаря Василиску. Наверняка они придумали, как заставить плясать под свою дудку волшебную змею, но Василиск сумел перехитрить своих «хозяев», призвавших его из каменной темницы, и вышел на свободу, не ограниченный более никакими рамками.