– Ничего я тебе не скажу, – зло бросил Рашид, – даже не надейся.

– Скажешь, – все так же ласково ответил боец, – меня, кстати, Артемом зовут, а тебя как?

– Ибрагимом, – быстро соврал тот.

– Скажешь, Гимчик, все выложишь, как на ладони – сюда смотри.

И Артем вытащил из потайного кармана шприц и ампулу с ядовито-розовой жидкостью.

– Угадай, что это?

– Химка наверно, – озадаченно сказал Рашид, – или винт.

– Не угадал, – ответил Артем с хитрой улыбкой, – это скополамин… слышал что-нибудь про него?

– Нет, – хрипло отозвался тот.

– Сыворотка правды, если на понятном языке говорить. Сейчас вколю тебе пять кубиков, и ты все выложишь. И что знаешь, и что не знаешь.

– Врешь ты все, – хрипло продолжил террорист, – нет таких препаратов.

– Есть, – уверенно сказал Артем, – но понимаешь, в чем вся загвоздка…

– В чем? – попался на его удочку Рашид.

– Дозировка его очень индивидуальна – чуть меньше вколешь, клиент не колется, а чуть больше – копыта отбрасывает после часа в страшных мучениях. Подобрать точное значение очень трудно… но тебе я, так и быть, вколю максимальную дозу, чтобы ты вывалил всю подноготную, а потом скончался в корчах. Нравится такая перспектива?

– Нет, – мигом вылетело из него.

– А тогда расскажи все, что знаешь – даю гарантия, что в этом случае до суда ты точно доживешь.

– Слово офицера? – уточнил Рашид.

– Именно, слово капитана Советской армии.

И в следующие полчаса Рашид Мамедов, так его звали в советском Узбекистане, раскололся, что называется, до самой жопы. А еще через полчаса капитан Зубань доставил его в Степанакерт и передал с рук на руки своему командиру, майору Дербеневу. А тот доложил все обстоятельства лично Григорию Васильевичу Романову, который проходил курс интенсивной терапии в областной больнице имени товарища Семашко.

А еще через два часа состоялась пресс-конференция в зале заседаний обкома Карабахской автономной области, на которую собрались абсолютно все журналисты и корреспонденты, аккредитованные на выборы, порядка полутора тысяч штыков плюс три десятка видеокамер основных мировых телеканалов..

Степанакерт, пресс-конференция

На сцене сидели Романов, конечно, слегка забинтованный, но в принципе вполне бодрый, а также Примаков, ему повезло, не попали, и Перес де Куэльяр с бинтом на голове – пуля из снайперской винтовки во-первых, угодила в него на излете, после километра полета растеряв свою кинетическую энергию почти вдвое, а во-вторых она задела лысую голову генсека ООН вскользь. Просто он в рубашке родился, сказал ему главврач областной больницы. Также по бокам имели место два национальных лидера – слева армянский Карен Серобович Демирчян, а справа азербайджанский Гейдар Алиевич Алиев. Функции руководства пресс-конференцией взял на себя Романов, выступивший с коротким вступительным словом.

– Товарищи, – сказал он в микрофон, но тут же поправился, – и господа, позвольте коротко подвести итог сегодняшним событиям.

Зал зашумел, но несильно и недолго, и тогда Романов продолжил.

– Как вы все, наверно, знаете, в Карабахской автономной области сегодня проводилось голосование по вопросу национального размежевания. Прошло оно достаточно успешно, по данным Центризбиркома в нем приняло участие около 96 процентов населения, но полные результаты будут готовы только завтра. А сейчас я хотел бы остановиться на том событии, которое скорее всего волнует всех вас гораздо больше – на покушении на мою жизнь, а также на жизнь генсека ООН Переса да Куэльяра.

Из зала донесся одобрительный гул – никто там, по всей видимости, оспаривать факт интереса к покушению не собирался.