Как я и думал, о личностях бородачей тем, кто видел наши лица, запретили распространяться. А мы трое, оказывается, уже местные звёзды. Ну ещё бы, если бы не наше вмешательство, совсем не факт, что удалось бы сохранить жизни всем членам великокняжеской семьи.

Когда мы всей компанией шли по территории базы, ратники начинали удивлённо глазеть на меня и перешёптываться. Что ж, хороший результат. Как-то понемногу мне нужно получать очки репутации в глазах бойцов. Одного того, что я внебрачный сын их обожаемого великого князя – мало. Ну да, выиграл турнир – большое достижение, но…

Но тот факт, что я уже сражался с их товарищами бок о бок в смертельной битве – гораздо ценнее.

Темница располагалась в подземелье. Неприметная дверь скрывала лестницу, ведущую вниз. Всей честной компанией мы спустились к камерам. Сразу пахнуло сыростью и затхлостью.

– Вот здесь, ваша светлость, – дознаватель остановился перед пятой от входа дверью.

Я медленно выдохнул, отбрасывая лишние мысли. Прочувствовал Ауру, начал её потихоньку выпускать, крутанул в руке взятый с собой нож.

– Открывай, – произнёс я тихо. – За мной не ходить. И отключите запись, я стесняюсь.

Дверь со скрипом отворилась. Я увидел заросшего щетиной грязного мужчину в лохмотьях. Он поднял на меня глаза…

– А-а-а… – в ужасе заблеял прикованный длинной цепью за ногу пленник.

– Ну, здравствуй, – проговорил я, входя внутрь.

Я вышел из камеры через тридцать семь минут. Грязный, подуставший и без ножа. И первое что увидел – благоговение в глазах шестерых людей. Даже Арсений, который часто раньше бывал под моей Аурой, проникся. Да чего уж, даже глава местной СБ, имевший раньше невозмутимый вид, теперь стоял, приоткрыв рот.

– Мне бы помыться, – улыбнулся я.

– Да, ваша светлость! Уже всё подготовили! – очнулся начальник базы.

Великий князь велел, значит. Ну да, он знает мои привычки. Хотя и не любит, когда мне приходится брать на себя роль дознавателя.

– Спасибо, – кивнул я. – И камеру убрать нужно.

СБшник и дознаватель уже успели заглянуть внутрь. Они люди привычные. И быстро соображают – раз уж единственную в нашей компании сударыню аккуратно оттеснили от распахнутой двери.

С вопросами ко мне никто не лез. Даже Арсений, который был в комнате, пока я приводил себя в порядок и переодевался. Правда, он рассказал, как «торкнуло» стоявших под дверью слушателей.

– Нужно было видеть лица офицеров, когда раздались крики, а из-под двери вырвались золотые молнии!

Примечательно, что великий князь, не скрывавший своих чувств, обращался ко мне по имени. Мы с ним договорились, что если я к нему не обращаюсь «Арсений», то и он не называет меня «мой принц».

Чистый и умытый я, вместе с великим князем, вернулся в зал совещаний.

– Ну, Аскольд, тебе удалось узнать что-нибудь новое? – церемонно спросил Андрей Оболенский, когда занял место во главе стола.

– Да, отец. Правда, очень немного. Наёмник припомнил, что однажды слышал телефонный разговор начальника своей группы – Джозефа Корга. Не то с информатором, не то со связным. Вроде как они должны были встретиться у башни с часами. А называл Корг собеседника «Валь». Хотя я думаю, это из-за акцента, и мне кажется, собеседник использовал имя «Валентин».

Когда я это рассказывал, оба СБэшника стали записывать мои слова. А затем подполковник принялся уже мне задавать наводящие вопросы. Запись видео, как я веду допрос, послушно делать не стали. Да и не смогли бы, я сам для надёжности уничтожил висевшую там камеру видеонаблюдения.

– Ваша светлость, вы случайно не использовали диктофон? – спросил подполковник.