– Хорошо, ваша милость. – Если бы она посмотрела на него, Генрих увидел бы в ее взгляде ненависть. Те же чувства семь лет назад Анна испытывала к королю Франциску.

Последовала пауза.

– Приятно это слышать, – произнес король Генрих и прошел мимо.

Однако позже Анна заметила, что он продолжает следить за ней. Прочла ли она в его взгляде недоумение? Или стыд? Если так, отлично! Очень хотелось, чтобы этот всевластный господин понял: кто-то знает, какой он на самом деле.

Отцу о своей холодности с королем Анна, конечно, не рассказала. Для него солнце всходило и садилось вместе с Генрихом Тюдором.

– Должен сообщить, что кардинал затягивает переговоры по поводу твоего брака, – произнес отец, нарушая молчание. – Не знаю, что за игру он ведет, но совершенно невозможно достичь какого бы то ни было соглашения по условиям контракта. Если это дело не завершится к осени, я его прекращу.

«Слава Богу!» – возрадовалась про себя Анна.

– Я говорила, сэр, лучше бы вы потребовали графство Ормонд себе.

– Но тебе уже двадцать один, и ты до сих пор не замужем. Это тебя не волнует?

– Ничуть, – ответила ему Анна. – Я еще не встретила человека, за которого хотела бы выйти.

– Ты имеешь в виду, негодница, человека, которого выберу я! – прорычал отец.

– Будем надеяться, это окажется один и тот же человек.

Анне так нравилось дразнить отца.

Анна заметила, что из всех молодых джентльменов, которые захаживали в покои королевы, чаще других здесь появлялся Гарри Перси.

Екатерина привечала каждого и снисходительно взирала, как кавалеры болтали и флиртовали с ее фрейлинами.

– Вы могли бы развлечь гостей, – говорила она Анне. – Налейте им вина, сыграйте для них, потанцуйте с ними, но ведите себя достойно. Ваши родители, без сомнения, надеются, что я посодействую вашему удачному замужеству.

Анна улыбнулась. Переговоры о ее предполагаемом браке с Джеймсом Батлером были прерваны, и она наслаждалась чувством вновь обретенной свободы и лелеяла в душе надежды на светлое будущее.

Когда Гарри в третий раз пришел в гостиную королевы, Анна заметила, что он особенно интересуется ею. Она и раньше ловила на себе его внимательный взгляд и не обращала на это внимания, однако теперь, когда одна из фрейлин заиграла на лютне, Гарри вдруг предстал перед ней:

– Госпожа Анна, не окажете ли честь потанцевать со мной?

Глаза у него были зеленые, а сам молодой человек высок, худощав, приятен внешне; с курчавыми каштановыми волосами, крупными чертами и сильно выступающим носом – не красавец в привычном смысле слова, но мужчина с открытым, честным лицом и почтительными манерами.

– Буду рада это сделать, – ответила Анна, принимая его руку и позволяя повести себя в бассе.

Когда танец завершился, Гарри пригласил ее на следующий, за ним на другой, и вот они уже сидели на мягком диване в одном из эркеров и разговаривали так, будто знали друг друга долгие годы. Анна видела, что королева наблюдает за ними, и успокоилась, когда та улыбнулась.

Гарри сказал, что ему двадцать один год и он старший сын графа Нортумберленда. До недавнего времени служил на севере в качестве блюстителя приграничных территорий. Весной его освободили от этой должности, чтобы он мог явиться ко двору кардинала, где прислуживал своему господину за столом, демонстрируя умение нарезать пищу, присущее каждому джентльмену.

– Я надеюсь таким образом получить продвижение, – пояснил он. – Как мастер Кэри, который делал это очень ловко. Он мой кузен.

Анна подумала, не сказал ли ему Уилл, что она свободна, и не подвиг ли на ухаживания.