Слева в это время происходили события, которым было суждено привести сражение к нашей победе. На британском берегу существовало достаточное пространство для продвижения. 9-я бригада шла, «прощупывая» путь до линии врага, пока не оказалась в месте, где огонь был менее интенсивным, а подход к реке более удобным для атаки. Здесь йоркширцы, отряд которых под командованием лейтенанта Фокса взял штурмом ферму, получили контроль над речкой, и ее форсировал объединенный отряд хайлендеров и фузилеров под личным руководством своего бригадного генерала. Пехотинцев, которых, по всей видимости, было не больше пятисот человек, обстреливали и бурские стрелки, и артиллерия обеих сторон. Наши собственные артиллеристы не знали, что Моддер уже успешно форсирован. Однако небольшая деревушка под названием Росмид превратилась в наш point d’appui.[42] Пехота цепко держалась, пока с противоположного берега к ней тянулось пополнение. «Ну, парни, как насчет рыбалки?» – прыгая в воду, крикнул майор нортланкаширцев Колридж. С каким удовольствием в этот знойный душный день солдаты ныряли в реку и, разбрызгивая воду, плыли к другому берегу в прилипшей к телу форме! Некоторые попадали в водовороты и спасались, ухватившись за раскрученные портянки своих товарищей. В результате между тремя и четырьмя часами дня большой британский отряд закрепился на правом фланге буров. Солдаты держались изо всех сил, хорошо понимая, что успех дня зависит от сохранения этого плацдарма.

«О, да тут река!» – воскликнул Кодрингтон, когда, двигаясь со своим отрядом направо, обнаружил, что придется преодолевать Рит. «Мне сообщали, что Моддер везде можно перейти вброд», – пишет лорд Метуэн в своем официальном донесении. Невозможно читать отчет о боевых действиях, не поразившись отрывочности, неполноте нашей информированности. Это дорого нам обошлось. Солдаты пробили себе дорогу, как они делали и раньше, однако им было бы много легче, если бы мы точнее знали, чего пытаемся достичь. С другой стороны, справедливости ради отметим, что Метуэн личной отвагой и непоколебимой решительностью подавал войскам в высшей степени вдохновляющий пример. Никакой генерал не смог бы сделать больше для поддержания боевого духа своих солдат.

И теперь, когда долгий изнурительный знойный и голодный день завершился, буры наконец начали оставлять окопы. Их настигала шрапнель, а британский отряд на фланге вызывал у них чувство безотчетной тревоги и страх за свои драгоценные пушки. Таким образом, когда опустилась ночь, буры тихо переправились через реку, отвели орудия и покинули окопы. На следующее утро усталые британские войска и их беспокойный генерал, вернувшись к своим суровым делам, обнаружили безлюдную деревню и ряд пустых домов. Только разбросанные пустые ящики из-под боеприпасов показывали, где стоял их сильный противник.

Лорд Метуэн, поздравляя войска с достигнутым успехом, говорил о «самой трудной победе в нашей военной истории». Сходная формулировка была использована и в его официальном донесении. Несомненно, нельзя слишком придирчиво относиться к словам раненого человека, все еще находящегося под впечатлением битвы. Все же военный историк должен улыбнуться при подобном сравнении этого сражения с такими, например, как Альбуэра[43] или Инкерман. Бой, в котором было убито и ранено пятьсот человек, нельзя ставить в один в ряд с жестокими отчаянными битвами, когда большинство победителей покидали поле боя на носилках, а не на своих ногах. Тем не менее есть несколько обстоятельств, выделяющих бой на Моддере из сотен других, покрывших славой знамена наших полков. Это было третье сражение в течение одной недели, люди находились под огнем по десять-двенадцать часов, не имея возможности утолить жажду под тропическим солнцем и слабея от голода. Впервые в жизни они столкнулись с огнем современных винтовок и новых пулеметов. Результат, похоже, подтвердил правоту тех, кто полагал, что с этого времени уже невозможно осуществлять фронтальные атаки, подобные английской у Альмы или французской у Ватерлоо. Даже самый отважный человек не может идти на безжалостный поток пуль и снарядов современного скорострельного оружия. Если бы наш фланг не закрепился за рекой, мы не получили бы шанса взять эту позицию. Еще раз было доказано, что даже самая лучшая артиллерия бессильна против непоколебимых и хорошо размещенных стрелков. Из менее значительных моментов отметим, что никогда не забудется рекорд форсированного марша 62-й батареи. Артиллеристы запомнят, как буры использовали орудийные котлованы, которые позволяли им менять расположение пушек после их обнаружения.