Уортингтон сразу вспомнил обмякшее тело Сика на полу гостиной и рядом томик Голсуорси. Он с отчаянием поглядел на Малу. Даже в сорок семь лет и после восьми лет воздержания он все еще сожалел об упущенных возможностях. Сколько удовольствия доставила бы ему эта шикарная девушка. Он мысленно сравнивал ее с толстухой Эмили, и худоба Малы возбуждала его.

– Мне надо пожить тут несколько дней, – сказал Уортингтон.

Мала в замешательстве опустилась на стул.

– Ты извини… – продолжал он. – Так уж вышло. Надо кое-что сделать. И тебе придется мне помочь, – и добавил, наклонившись к ней поближе: – Мне надо тут остаться. Это необходимо.

– Здесь? – удивленно переспросила Мала. – Но тут же всего одна комната! Нет, это невозможно.

– Так надо. Обещаю тебе не мешать. Всего пару дней, а потом я уеду из Праги. Но без твоей помощи мне не скрыться.

– Но ведь и кровать только одна… – Мала кивнула в сторону небольшого дивана в нише. – Нет, это невозможно.

«Нет чтобы предложить мне разделить с ней этот диван, – с горечью подумал англичанин. – Нет, не тут-то было. Она меня не любит. Для нее я никто».

– Не беспокойся, посплю на полу. Мне надо всего лишь спрятаться.

Мала глядела на него широко раскрытыми глазами. Заметив его бледность и испуг, она спросила:

– Тебя ищут?

– Да, – кивнул Уортингтон.

Капитан О’Халлорен откинулся на спинку кресла. Это был широкоплечий голубоглазый и краснолицый мужчина с решительно сжатыми губами. Он отвечал за всех агентов ЦРУ в Европе и был правой рукой Дори.

Дори, сидевший за своим письменным столом, поигрывал ножом для разрезания бумаги. Он только что рассказал капитану о встрече с Кеном. О’Халлорен слушал молча. Он знал, что Дори сам найдет выход: капитан доверял своему шефу безоговорочно.

– Итак, дело обстоит следующим образом, – сказал Дори, положив на стол нож. – Если Маликов схватит Уортингтона, то и Кен, и Мала Рид провалятся. Уортингтона надо ликвидировать. Кто может это сделать?

– Майк О’Брайен, – ответил O’Халлорен без малейших колебаний. – Он может вылететь в Прагу уже сегодня вечером с дипломатическим паспортом… никаких проблем с этим не будет. И уже сегодня ночью или завтра утром он все устроит.

Дори задумался, наморщив лоб, и пожал плечами:

– Ладно, Тим, действуй! Устрой это.

И он показал на телефон. Когда O’Халлорен стал набирать номер, шеф погрузился в какие-то бумаги из объемистой папки. Он все еще читал, когда O’Халлорен положил трубку.

– Можно сказать, что дело в шляпе, – спокойно доложил он.

Дори кивнул и продолжил чтение. O’Халлорен сел на свое место и принялся терпеливо ждать. Шеф листал документы, а капитан смотрел на его бледное напряженное лицо и вспоминал годы, в течение которых ему довелось работать под руководством этого человека. С точки зрения O’Халлорена, Дори был не без странностей, но капитан не сомневался, что босс обладает необыкновенно острым умом и бывает безжалостным, если требуется для дела. К тому моменту, когда Дори расписался на вложенной в папку последней странице, его подчиненный пришел к выводу, что предпочитает своего босса любому другому начальнику в ЦРУ.

Дори отодвинул папку в сторону и внимательно посмотрел сквозь очки в глаза O’Халлорену.

– Теперь надо решить, кем заменить Уортингтона, – сказал он. – Мне кажется, Джек Латимер справился бы, но Кен так не считает. Чехи будут выслеживать замену, и Латимер может провалиться сразу, еще ничего не сделав. Так думает Кен.

– Латимер – тот, кто нам нужен, – сказал O’Халлорен. – Если надо, я поговорю с Кеном.

– Я уже сам с ним беседовал. И Кен всегда говорит дело. – Дори сложил пальцы домиком. – Там Маликов. Помнишь его?