Сергиенко, которого, словно котёнка, ткнули в лужицу, кипел от гнева. Коммуникатора военного образца, как у Матусевича, у профессора не было, а его личный коммуникатор не пробивал ту защиту, что стояла на архипелаге. Опасались утечки информации, как было в прошлый раз, при первом проекте изучения аномалии. Хотя казалось, что резидентура Европейского союза пока не проведала о начавшемся втором этапе.

На третий после аварии день майор осведомился у Сергиенко о времени очередной попытки пространственного пробоя.

– Сегодня вечером, – выдавил профессор.

К запланированному на семь вечера пуску аппаратуры Матусевич привёл половину своей группы – двадцать бойцов. Одетые на этот раз в боевую броню последних разработок русийского ВПК, в полной боевой амуниции, они застыли чуть поодаль майора.

– Семь часов вечера, начинайте, профессор, – не терпящим возражений голосом сказал Матусевич, не удостоив Сергиенко и взгляда.

– Вы пойдёте туда с оружием?

– Это парализующие заряды, не ужасайтесь. Даже голова потом болеть не будет.

– Но что вы намерены делать, разве это не мой научный проект?

– Это вас не касается, профессор! Делайте своё дело, – начиная терять терпение, процедил майор.

– Мы ещё не провели комплексную отладку оборудования. Похоже, нам нужно переписывать программы для аппаратов, управляющих потоками частиц. Аномалия в прошлый раз начала меняться, то есть менять структуру поля.

– Профессор, вы можете открыть канал или не можете? – Матусевич вплотную подошёл к Сергиенко и уставился на него немигающим взглядом холодных голубых глаз.

– Могу, – выдохнул профессор, – но это может быть опасно, я не советую долго находиться на той стороне канала.

– Жить вообще опасно, говорят, люди иногда умирают. Я думаю, мне хватит получаса.

– Я не могу гарантировать вашего возвращения, если вы пробудете там долго, – глухо ответил Николай.

– Вы можете поддерживать переход в рабочем состоянии полчаса?

– Да, – кивнул Сергиенко, – но прошу вас, не более этого времени.

– Начинайте, – приказал майор.

Короткая команда проверить амуницию, попрыгали – ничего не звенит, не стучит. Приборы ночного видения настроены. Загудели аппараты, появившееся между ними мерцание стало усиливаться.

– Она уходит от нас! – удивлённо воскликнул оператор у дисплеев.

– Выключай и включай снова! – прикрикнул профессор. – Вадим, загрузи последний вариант кода.

После небольшой паузы ровное гудение вновь раздалось в ангаре, перекрыв все остальные звуки.

– Майор, вы готовы?! – крикнул Сергиенко Матусевичу.

– Да, профессор. Держите проход полчаса, но мы можем успеть и ранее этого срока.

Майор приказал бойцам входить в аномалию и провожал каждого хлопком по плечу, а когда последний спецназовец скрылся, внимательно оглядел учёных и нырнул в мерцающее марево. Сергиенко присел на стульчик и обхватил голову руками. Посидев в таком положении минуты две, он встал, нервно прошёлся мимо пультов и дисплеев, обходя своих ребят, и бросил взгляд на аномалию.

– Вадим, – окликнул профессор своего помощника, – у меня зрение не очень. Ну-ка, глянь молодыми глазами. – Николай указал на мерцающее сияние. – Тебе не кажется, что она малость… потемнела, что ли?

– Что, Николай Валерьевич? – удивился Вадим.

– Да аномалия же! – воскликнул профессор.

– Ну, если только самую малость, – скептически пожал плечами помощник.

– Нет же, смотри!

Мерцающий проход между мирами словно заволокло дымкой. Марево сгущалось, едва заметно темнея. Это что-то непредвиденное!

Сергиенко с ужасом почувствовал, как по спине скатились крупные капли холодного пота.