Я сел в машину, завел двигатель и включил приложение 2 гис. Мой верный спутник и помощник. С топографическим мышлением у меня явно были проблемы, так что изобретение подобного типа я считал важным новшеством технологической революции. Приложение показывало, что до пункта назначения я доберусь за 1 час 18 минут. Что же, путь предстоял долгий. Я свернул на проспект Достык и поехал прямо. Конечный пункт – перекресток Шаляпина – Берегового. Я включил музыку Дэвида Роулингса «Сumberland gap»и наблюдал за проплывающими пейзажами и людьми, проезжавших на других машинах. Кто-то курил, кто-то ехал грустным и задумчивым, а остальных пробирало счастье. Кто-то слушал музыку, остальные предпочитали ехать в тишине. Миллиард людей со своими тараканами в голове. Моя задача – вычислить у какого человека из миллиона по голове прохаживался таракан, несущий мысль об убийстве другого человека. Это не значило, что по пути я бы останавливал каждого подозрительного человека, предоставляя ему ордер об аресте с последующим допросом. Многим людям свойственно думать, что психологи – сверхлюди, способные узнать о человеке по одному лишь взгляду. Как бы мне хотелось облегчить себе эту работу, обладая этой способностью, но не такова реальная жизнь, а я не персонаж в игре или фильме, чтобы обладать подобными навыками.

Для составления психологического профиля мне необходимо место преступления, орудия и факты, которыми располагает полиция. И то не факт, что я составленный мною психологический профиль окажется правдивым. Составленные мною до этого профили, безупречно и практически по всем статьям совпадали с преступниками, пойманными позже органами власти (либо КНБ, либо полицией), но, как показал вчерашний опыт, ошибки могут тебя подстегать на любом отрезке твоего пути и времени. Моя максимальная задача – свести их к минимуму.

Наконец я доехал до конечного участка и, войдя внутрь, направился в сторону стойки регистрации, где сидел молодая женщина лет тридцати, с очками в толстых линзах. Волосы её были собраны в неряшливый пучок, и она посмотрела в мою сторону отсутствующим, пренебрежительным взглядом.

– Чем могу помочь? – спросила она.

– Мне нужен начальник отдела полиции Ауэзовского района старший оперуполномоченный отделения уголовного розыска отдела криминальной полиции майор Асылхан Отеулович.

– Кто вы такой?

Я вытащил корочку КНБ и показал ей, сказав:

– Мое имя Айдар. Меня прислали из КНБ.

– Сейчас я соединюсь с ним. Подождите минуточку. Асылхан Отеулович, к вам из КНБ прибыл человек. Спустя пару секунд, она кивнула, сказав:

– Да, проходите.

Я зашел в полный людьми лифт и вместе с группой вышел на 3 этаже. В здании было много людей в полицейской форме, принимавших заявления и оформлявших протокола по поводу кражи, угона, изнасилования и убийства людей. Многие приходившие люди были в отчаянии, их лица выражали либо пустоту, либо желание как можно скорее покинуть полицейский отдел.

На пути карьеры я видел множество страданий, так что сейчас я это принимаю как часть работы, часть чего-то естественного в моей ненормальной жизни. Грусть и тьма – это части пазла, составляющие естественное целое в моей карьере, но, к счастью, не в жизни в целом. У меня есть защитный от работы очаг в виде моего дома и любимой семьи.

Я зашел внутрь кабинета, где за столом, попивая чай и поедая салат, сидел грузный мужчина лет 50 с густыми бровями и неприветливым лицом. Интерьер, конечно, явно не мог сравниться с кабинетом начальника КНБ, но условиями в виде удобного кожаного дивана на правой стороне располагал. Он рукой подозвал меня, чтобы я сел за располагающийся напротив него стол, и я с радостью повиновался.