– Привет, мы ведь знакомы, – произнес у нее за спиной мужской голос.

Анита отложила загадки кардиограммы. Голос этот она, кажется, уже слышала. Не слишком высокий и не особенно низкий, чем-то он ей запомнился, должно быть, тем, как он когда-то тогда прозвучал: по-юношески звонко и остро. Анита обернулась.

– Привет, Рио. Какой сюрприз.

– Да, надо же, как совпало. Как ты поживаешь?

– Отлично, – отвечала Анита, – сто лет не виделись.

– Правда. Прошлым летом, кажется, нет? На вечеринке. Вспомнить бы еще на какой.

– В мае, что ли, это было? Или в июне? – предположила Анита, разглядывая собеседника.

Крепкий подбородок, крупный, но пропорциональный нос, коротко выбритые виски и более длинные вьющиеся волосы на макушке, которые смотрятся на голове, как взбитая пивная пена.

– Вспомнится еще, – заговорила Анита, – точно вспомнится.

Рио улыбнулся, она заметила первые мелкие морщинки вокруг глаз. Эти глаза. Голубые. На радужной оболочке левого глаза Анита разглядела коричневое вкрапление. Цветовая аномалия.

– Вспомнила! Это было в июне, на дне рождения у Маика!

– Точно, конечно! Ты же его коллега.

– А ты его друг.

– Теперь да, – Рио достал пачку табаку, – честно говоря, тогда меня Тео привел. Он-то как раз давно дружит с Маиком.

– Больше не дружит, – сообщила Анита.

– Ах да, я и забыл. Жаль.

Рио скрутил сигаретку.

– Мне тоже жаль, – призналась Анита.

– Ты была тогда на вечеринке с сыном. Лукас, кажется, да? И с мужем.

– Теперь уже и муж больше не муж.

– Ой, извини…

– Ничего. Бывает…

Последовала короткая пауза.

– Ты ждешь кого-нибудь? – прервал молчание Рио.

– Почему ты решил?

– У тебя чай на столе стоит, я подумал…

Рио кивнул на остывший уже ярко-зеленый чай с мятными листьями.

– Ах это! Ошибка.

– Ты пьешь вино?

– Разве нельзя? Можно же? Выпить вина после обеда?

– Конечно, разумеется. Вино после обеда – самое оно.

– Тогда составь мне компанию, – предложила Анита, – если хочешь, конечно.

– С радостью. Только один короткий звонок. Клиента успокою.

Рио взял телефон и стал набирать номер. Анита пыталась вычислить его возраст. Рыжеватая борода со светлыми пятнами, не то седина, не то просто светлые волосы. У бородатых мужчин возраст трудно определить: не то под тридцать, не то за сорок.

– Алло. Я только хотел сказать, что я вам завтра смогу прислать предложение. Извините, непредвиденные обстоятельства. Срочно надо сдать один проект.

Продолжая разговаривать, Рио выложил на стол самокрутку и зажигалку I love Berlin. Анита никогда еще не видела таких виртуозно скрученных сигарет.

– Ну, в течение дня, – отвечал Рио в трубку, катая по столу самокрутку и зажигалку. – Точнее сказать не могу, сделаю все, что в моих силах, хорошо? Давайте попозже еще раз подробно обсудим.

Рио взял сигарету губами, отчего последняя фраза – «Но большое спасибо за ваше терпение. Всего доброго» – прозвучала жевано.

Рио отложил телефон, тут же взял со стола зажигалку, зажег сигарету и опять обратился к Аните:

– Итак. Выходной.

– Итак, я пью шардоне.

– Хорошее?

– Да. Это же шардоне. Холодное. Ну, не знаю, я в винах не разбираюсь.

– И я не разбираюсь.

– Честно говоря, мне знатоки вин всегда кажутся подозрительными, – призналась Анита.

Рио снова улыбнулся.

– Я бы выпил джина с тоником. А поесть тут дают?

– Да, вроде. Вот меню. Вот, есть еда, супы.

– Хм, супы. Жарковато для супа, как думаешь? Хотя тут вот и холодные супы есть. Тогда вот – огуречный суп или что-нибудь в этом роде.

Анита понемногу успокоилась. Рио был ей созвучен и понятен. Она отвыкла общаться с незнакомыми мужчинами. Когда-то у нее это здорово получалось, но в последние годы она в удобный момент всегда вворачивала фразу про мужа и сына, давая понять собеседнику, что никакого эротического или вообще романтического интереса у нее нет и быть не может. А вот теперь придется вести себя совершенно наоборот.