Вот и в этот раз натиск Алекса попал ровно в цель. Гурьев слабо улыбнулся и беспомощно развел руками.
– Возможно, я слишком склонен к мистификациям. И все же, господа, именно эта роковая встреча и превратила меня в человека, больного рассудком.
Глава 2
– А вот теперь мы точно от вас не отстанем, граф, пока вы не откроете нам тайну этой рыжей незнакомки.
– Ну, хорошо, воля ваша, – растерянно кивнул Гурьев. – В конце концов, я давно подумываю о том, что должен кому-то поведать всю эту странную историю. Тем более что, еще совсем недавно я полагал, что весь этот морок уже позади, но, как оказалось, я ошибался.
– Вот видите, – отозвался Алекс. – Вам непременно стоит посвятить нас в эту мистическую тайну. А вдруг наш свежий взгляд поможет вам увидеть всё иначе, совсем в ином свете?
– Вы полагаете? – задумчиво протянул он. – Увы, но любые добрые советы вряд ли будут мною услышаны. И на это есть весьма серьезные причины.
– В любом случае, мы с Борисом Анатольевичем всегда к вашим услугам. Правда, Борис?
В ответ я кивнул. Граф вновь стал что-то искать в карманах.
– Вот я растяпа, я же не взял с собою сигарет. А мне безумно хочется курить. Хотя, я уже говорил об этом, – беспомощный взгляд Гурьева скользнул по затемненным стенам ресторанчика. – Погодите, кажется, в прошлый раз я у кого-то из посетителей видел Мальборо.
– Я не курю, а Борис недавно бросил, – обескуражено развел руками Алекс.
– Бросили, Борис Анатольевич?
В ответ я кивнул:
– Пришлось. Мне врачи запретили после перенесенной лихорадки во время путешествия в Ост-Индию.
– А это правильно, курить весьма вредно. Однако я нестерпимо этого хочу…
Он крикнул официанта.
– Голубчик, я в прошлый раз видел здесь Мальборо или мне показалось?
– В меню у нас только местные папиросы, но, если господа желают, я принесу Мальборо. Есть еще Камел и Кент.
– Ладно, давай лучше Мальборо.
Официант убежал за сигаретами, а граф наклонился ближе.
– Philip Morris делает неплохие сигареты. А французы ведь не любят, когда торгуют чем-то иностранным. Но, что поделаешь, если американские сигареты вовсе не дурны, да и владелец ресторана далеко не француз.
Через пару минут официант принес на подносе пачку Мальборо и фирменный коробок спичек.
Гурьев закурил и с наслаждением затянулся. Я невольно залюбовался его длинными тонкими пальцами, которые изящно и в то же время небрежно держали сигарету. Он красиво сбрасывал пепел и красиво щурился. Пальцы левой руки вертели фирменный коробок.
С задумчивым видом он сделал несколько затяжек, и отбросил коробок в сторону.
– Что ж, мои юные друзья, вы убедили меня. Чёрт возьми, в любой день может случиться так, что меня не станет на этом свете, тогда об этой истории не узнает ни одна живая душа. Иногда мне кажется, что я должен кому-то обо всём рассказать. Быть может, моя история послужит для кого-то уроком, – произнес он. – А еще… Еще я только что подумал о том, что вас, Борис, возможно, мне послало само провидение, ибо, если вы пожелаете, то пусть мой рассказ ляжет в основу вашей будущей книги.
– Я благодарю вас, граф, только мое дальнейшее творчество сейчас, как никогда ранее, находится под большим вопросом.
– Ну тут, как говорится, на всё воля божья. Однако Господь вложил в вашу голову и сердце талант, а стало быть, я поведаю вам эту историю без особой надежды на то, что она когда-либо ляжет на бумагу. А там как Бог даст.
Гурьев откинулся на спинку стула и прикрыл глаза. Нам показалось даже, что он задремал. Потом он встрепенулся:
– Я пытаюсь вспомнить, в каком году это было…