– Мы надеемся, что нас сильно выручит предложенная вами, Юрий Анатольевич, «трудовая мобилизация». Государь вчера подписал соответствующий Указ. И мы рассчитываем дополнительно на полтора-два миллиона рабочих рук. Но дальше мы надеемся на вас.

Ответом ему был удивлённый взгляд трёх пар глаз.

– Подумайте сами. Нам всё равно скоро будет не хватать более десяти миллионов рабочих рук. Часть можно заменить более ранним привлечением к работе детей и подростков. Кое-где удастся поставить к станкам женщин. Но всех их надо для этого как-то воодушевить. Не просто сказать, так надо, а чтобы они горели и сами рвались! И кому ж это сделать, как не Прогрессивной партии, я вас спрашиваю?

– Вы хотите… – тут голос нашего свежеиспеченного партийного бонзы потрясённо дрогнул. – Чтобы мы убеждали детей, что война – это не беда и трагедия, а прогресс?!

– Боже упаси! – тут Столыпин даже перекрестился. – Разумеется, нет! Но я понимаю, что ни подросток, ни девушка не заменят мужчину при обычном способе труда. Им нужны средства…

Тут он пощелкал пальцами, подыскивая нужные слова.

– Средства механизации труда? И автоматизации? – подсказал я.

– Верно! – просиял он. – Обычный подросток и пара женщин-помощниц вместе едва способны заменить одного мужика в поле. Но с трактором они заменят уже целую дюжину работников. То же и при погрузке и переноске тяжестей, да и новые станки снижают требования к силе работника.

– То есть, вы хотите, чтобы мы не просто увеличивали эффективность и мощность наших производств, – хитро прищурилась моя половинка, – но и разрекламировали идею, что «только прогресс поможет нам победить»?

– Разумеется! – с достоинством ответил Пётр Аркадьевич.

– Вы, кажется, её не поняли! – улыбнулся я. – Моя супруга имела в виду, что вы хотите, чтобы эти занялась не только Прогрессивная партия, но и именно мы, Воронцовы. Ведь господина Обручева вы могли просто пригласить к себе. Или поручить Кривошеину переговорить, в конце концов, именно его министерство отвечает за прогресс и экономическое развитие страны.

– Разумеется! – повторил он, но уже с другой интонацией. – Я ведь прекрасно помню ваш стиль. Даже меня, которого все считали передовым губернатором, вы сумели удивить. И, как это говорится? Распропагандировать за прогресс. Да-с, именно распропагандировать! Так что от вас нужны идеи.

– И деньги! – утвердительно сказала Наталья.

– Вы снова правы. Пропаганда – дело недешёвое! А партия не так уж и богата. Но главное – идеи! Во-первых, нам надо найти способ как-то поднять эффективность в деревне. Мы активно осваиваем целинные земли, мелиорируем болота и засушливые участки, но этого мало. Примерно четверть крестьян, получив ваши современные технологии, не спешат наращивать производительность. Некоторые напротив, не прочь и «отдохнуть, чего жилы-то тянуть». Большая часть таковых проживает компактно. Что характерно, именно в таких сёлах и деревнях можно привлечь больше всего людей, там не по десять-двадцать десятин на хозяина, а по три-четыре.

– Понятно. Внедряете там механизацию, кредиты, удобрения, гербициды, пестициды и прочее, а «лишних» переманиваете в город.

– Верно, но их надо как-то убедить. Проблема в том, что именно в таких местах есть свои кулаки-мироеды, которые препятствуют созданию кооперативов.

– Тогда у вас ничего не получится! – сказал я, припомнив историю с коллективизацией. – Это надо делать принудительно.

– Как это, принудительно? – осипшим голосом переспросил Обручев.

– А вот так. Как военно-полевые суды вводили. Чрезвычайные времена требуют чрезвычайных решений!