Любопытство в конце концов берёт вверх, и я поднимаю глаза. Черты мужского лица заострились. Крепко сжатые кулаки и взгляд… Я хочу сохранить его в своей памяти навечно. Голодный. Жаждущий. Предвкушающий.

Калим медленно поднимается, удерживая мой взгляд, идёт ко мне. Страшно? Нет. Я с криком: «Калим, я ваша навеки» сама бы прыгнула ему на шею, и мы ушли в закат. Но. Это охотник и выбегающая на поляну под ружьё лиса будет выглядеть, мягко говоря, не очень. Охотник может подумать, что она больная и сбежит. Поэтому я тихо любуюсь мужчиной.

Высокий, хотя скорее это я низкая, никак к этому не привыкну. Он одет в белые свободные штаны и золотую расшитую рубашку ниже колен. В каждом движении сила и власть. Кто там сравнивал его с ягуаром? Согласна, мягкая поступь кошачьих ему не чужда.

Калим подошёл настолько близко, что мне пришлось поднять голову, чтобы смотреть в его глаза. Где взять силы, чтобы не сделать глубокий вдох, прикрыв глаза наслаждаясь его ароматом: сандал, сплетённый с резковатым можжевельником и сладким мандарином. Что-то было в его взгляде такое… мужское, властное, что хотелось подчиниться сразу и не трепыхаться. Но это не вызовет в нём долгосрочного интереса. А мне он нужен. Калим рукой провёл по моему лицу, через тонкую вуаль я чувствовала жар его рук. Мои, например, сейчас холодные как льды Арктики. Осторожно подцепил её. Помедлил и сделал шаг назад оставив её на мне.

— Ты хорошо обучена, Аманта, — соблазнительные губы едва тронула усмешка.

— Меня обучали быть женой, — Калим приподнял бровь, и я мысленно хлопнула себя по лбу. — Мой Повелитель.

— Жена послушна мужу, ты же как дикая роза.

— Если девушка будет всем послушна, то что же останется мужу?

— Вот и посмотрим, как ты умеешь быть послушной и чувствовать своего господина. Я твой закон.

Он идёт к музыкантам, а те подскочив, склоняются до земли и освобождают ковёр, на котором сидели. Служанка бежит с подушками и раскладывает их перед своим Повелителем. Но Калим проигнорировал удобства, взял думбек (барабан) и сел в центре ковра. А вот теперь мне стало страшно. У мужчины взгляд хищника, уверенного в своей победе и, по какой-то неведомой воле богов, пожелавшего поиграть с жертвой.

Медленные ритмичные удары приглашают подхватить игру и показать себя во всей красе. Что ж, мой Повелитель, у меня слишком высока ставка, чтобы отступать.

Плавно покачивая бёдрами, я подхожу к нему и замираю в двух метрах. Этот танец для него одного. Глаза в глаза.

«Боги, если вы есть помогите».

В глазах Калима одобрение. Как и любой мужчина он не любит делиться своими игрушками. Только роль игрушки не по мне. Не в этом мире.

Сильные пальцы постепенно набирают ритм, и уже мои плавные движения становятся резкими, ритмичными. Он вынуждает меня держать тряску бёдрами и одновременно вызывает волну всем телом.

Если и можно выжить с таким мужчиной, то в одном случае — стать ему послушной, глиной в знающих руках. Я понимаю, что, по большому счёту мне нечего ему противопоставить, но врождённое упрямство так и не смогли сломить. Видимо, родившись свободной с клеткой не смериться.

Взгляд Калима темнеет, а мне всё сложнее поддерживать его ритм. Он беспощаден. Звуки становятся отрывистыми, сильными, словно сейчас не танец, а война. Жестокий бой, в котором выжить должен только один. И этим одним отчаянно хочу быть я.

Мне не хватает воздуха, но упрямо держу улыбку. Повелитель усмехнулся, и ритм начал медленно затихать. Я же думала, что уже всё, но это был обманный ход. Мне милостиво дали передышку.