– Тимохаааа! Убери собак.

– А кого хрена тебя сюда принесло? – спросил парниша смеясь. – Зачем калитку открывала?

– Я не открывала калитку.

– А, не открывала калитку, тогда сиди, Герда взять, Муся, Марта, Альфа куси, куси! Куси её, ату! – собаки взбесились.

– Мама! Помогите! – заблажила, заверещала Верунчик.

Соседи повылазили на улицу, ещё бы, бесплатное кино.

– Тимоха прекращай. Ну-ка фу, фу я сказал, нельзя! – зарычал Васёк на собак. Загнал их во двор, прикрыл калитку. Хороший дядька, не дал Тимохи поиздеваться над слегка выпевшей женщиной! Ну-ну, такой хороший пристрелит и глазом не моргнёт. И женщина выпившая не слегка, да и не подойдёт к этой даме определение женщина – опустившаяся баба.

– Тимоха, сними меня отсюда.

– Я тебя туда не садил, прыгай, сумела залезть, сумей слезть. Считаю до трёх, а потом вот эту чёрную большую на крышу подсажу.

– Надо, наверное, помочь, машина то высокая.

Ещё один благотворитель нашелся, беззлобно подумал Тимоха. – Миша, она забралась без посторонней помощи.

– Почему без посторонней? Собаки помогли, у страха глаза велики, влетела на крышу УАЗа.

– Ну, а сейчас собаки помогут слететь с крыши УАЗа! Миша, – в полголоса начал парниша. – У тебя вид представительный, ты скажи ей, напугай, что бы больше сюда не приходила.

– По-моему с неё достаточно, она и так больше не придёт.

– Ты её не знаешь, добавит, догонится, где-нибудь и нарисуется, а в итоги собаки её порвут. Потому что они её запомнили!

Михаил вышел за калитку, открыл дверь в салон, помог Верунчику слезть с крыши. – Женщина, вы сюда больше не ходите, собаки вас порвут, а потом нам придётся отвечать? В следующий раз прямо на крыши отвезу в Долинск, в вытрезвитель. Но я надеюсь, что следующего раза не будит, да?

– Да, я всё поняла, – Вара летящей походкой рванула в сторону посёлка Октябрьского, на крыши УАЗа она быстренько отрезвела.

– Тимоха, ты себе знакомых по себе подбираешь!

– Это Васёк не знакомая, а родственница.

– Ну, тогда понятно!

– Она не родня мне, не кровная, но родственница. Я думал, на Светика собаки напали, а если бы знал на кого я бы и не вышел. Миша, котлеты горят.

– Шутки шутками, а ведь они порвут человека в два счёта, заводилой будит твоя Мурка.

– Знаю, Муся бросается на людей. Нечего калитку открывать, когда видишь что такая псарня во дворе. Она калитку открыла и пыталась пройти, баба наглая. Люди то ходят по дорожке, собаки даже не гавкают.

– Легко и быстро твоя родственница отделалась. А не было бы Миша нас. Эти два изверга вдоволь бы поиздевались над женщиной.

– Васёк, ты что, в местные депутаты метишь, плюсы зарабатываешь? Спасатель, служба девять один, один!

– Да пошел ты Тимоха. Я тебя спасал. Герда бы подпрыгнула и тяпнула бы эту алкашу. А народ видел и слышал, как ты собак натравливал. Башкой думать надо, ты уже взрослый мужик. Опять в командировку захотел?

Парниша в ответ нечего не сказал и даже не огрызнулся. А что скажешь? Васёк прав.

Миша пошёл котлеты переворачивать, Тимоха слёдом, нюхать пошел котлеты!

– Тимофей, что ты нюхаешь? Да не пахнет керосином.

– Миша, ты смотри в оба за этим экспертом криминалистом, пол сковородки унюхает, и не заметишь! А вкусно Тимоха пахнет, да?

– Вкусно пахнет. Вот только я удивляюсь, почему керосином не пахнет?!

– Да потому что рыба с Найбы только зашла, её раз и поймали, мало времени в Берёзки находилась, не успела провонять керосином.

Управились с делами, подошло время ужина, сам ужин подошёл. Утиная шурпа и котлет большая чашка с горкой. Сели за стол. Парниша пристально посмотрел на Мишу, тот отрицательно покачал головой. Всё ровно решил забросить удочку, ему Миша не указ.