– Извини, нам от этого не легче, что ты признал свою вину, нечего было баламутить на эту медвежью охоту, – парниша выговорился.

Свернули на первую западную дорогу, остановились, пошли к Берёзки. Сильно несёт тухлятиной, на берегу куча поротой кеты, рыба вся в опарышах.

– Да не понять, был медведь здесь, нет? Рыбы ещё больше стало, да Миша?

– Место удобное сетку ставить, – сказал Миша. – Но сетку здесь не ставили.

– Кошками кету дёргали, – Тимоха не предположил, а точно ответил, как была поймана рыба. Это и без него ясно, по рыбе видно. Он просто знает тех людей, кто на Берёзке промышляет икрой, у них сети отродясь не было, не нужна здесь такая снасть, мороки больше. Якорьком, смыком, кошкой в самый раз, это названия одно и того же браконьерского орудия лова. Большой тройник, как правило, самодельный, залитый свинцом. Больших тройных крючков в продаже не бывает.

Пройдёт десяток лет и готовые к употреблению кошки, смыки, якорьки, будут лежать в открытую на прилавке центрального городского рынка. Человек, знающий толк в браконьерской, в незаконной добыче красной рыбы. Будет проходить мимо прилавка с якорьками и горько усмехаться. Это до чего докатились, до чего свобода дошла. Если в открытую продают чисто браконьерские орудия лова, значить можно самодельные ножи порадовать, стрелковое оружие?

Промысловики прошлись немного берегом вниз по течению.

– Во, свежак, – парниша остановился у кучи в десятка три свежих кетовых хвостов, ясно дело поротых.

Миша тщательно осмотрел рыбу, проверил жабры, понюхал.– Надо взять, завтра у отца день рожденье.

– Молодец, старого человека в честь дня рожденья решил керосином накормить.

– Тимоха ты посмотри, какая рыба, на много светлей, той которую Васёк застрелил. Мясо красное.

Подошел Васёк. – Правильно Миша, надо взять.

– Котлеты получатся отличные, перчик, лучок, чеснок всё перебьют.

– Кроме керосина.

– Миша, да не слушай ты Тимоху, вот язва. Сколько берём?

– Хвоста три в город отвезу. Пару хвостов нам на котлеты хватит?

– Лично я котлеты делать не умею.

– Я тебя Тимофей научу, это не трудно, – пообещал Миша.

– Кто не умеет делать котлеты? Врёт и не краснеет.

– А у меня мясорубки нету.

– Что ещё придумаешь? У соседа мясорубку возьмешь.

– А у меня совести нету! – ляпнул Тимоха не то, что надо, все засмеялись, он не исключение.

– Совсем заговорился. Для фарша твоя совесть будет лишней, лука у тебя много, чеснок мы привезли.

– У меня совести не хватит мясорубку просить, – поправился парниша.

– Не переживай, мы сложимся и добавим, должно на мясорубку хватить! Ну что берём по рыбине и поехали.

Михаил сам лично выбрал пять хвостов, загрузились в автобус, поехали на базу. Дома всё отлично, потому что доберманша в сарае сидела. Первым делом отпустил всех собак, Люська в собачий коллектив быстро влилась. Им делить нечего, пять сук, это не кобели. Васёк занялся ондатрой, Фёдор принялся уток щипать, Миша рыбу разделывать, снимать шкуру, кость позвоночную вырезать. У кеты шкура, в пору сапоги болотные шить.

Разумеется, преступили к работе после чаепития, после замора червячка. Тимоха сходил к соседки, взял мясорубку. В Шанхае он проживёт четыре года, часто придется крутить разный фарш, картошку на дранники. Мясорубку будет постоянно брать у соседки. Вдвоём накрутили фарша, не пахнет керосином. Миша принялся котлеты жарить, шурпа кипит. Васёк с Фёдором ондатровые шкурки обезжиривают.

***

Во дворе послышался дружный лай и женский визг. Парниша молнией вылетел на улицу, остальные следом. Картина хоть стой, хоть падай. Собаки бросаются на уазик, доберманша прыгучая, однако. На крыше автобуса на четвереньках стоит его знакомая дама, верещит на весь аул. По лицу, точней по её роже, без труда определил, что дама пьяная и хорошо пьяная, трезвая она бы сюда не пошла.