- Возможно, я прощу тебя сегодня. Но прощение возможно только после искупления!

Кончик стека опустился на его спину. Мимолётная мысль – пора сбавить обороты, он уже давно не тот исполненный сил опасный хищник у ног своей тигрицы, – погасла. Его ответная реакция ворвалась в мою кровь огненным ветром, растворяя в высшем экстазе власти. Каждый всхлип, сбившееся дыхание, биение сердца. И вместе с тем я не могла позволить себе погрузиться в эти ощущения с головой. Он полностью зависел от моей воли и желаний, точно зная, что я никогда не потеряю контроль.

Искушение всегда было сильным до невозможности. Мои руки дрожали, когда я защёлкнула ошейник на его шее и притянула за цепь, широко расставив ноги.

Десять лет. Десять лет ненависти и дикого подсознательного желания разрушить этого мужчину... каким-то образом расформировавшегося в страсть и чувство, очень похожее на любовь.

Каждый нажим его языка по моим горячим лепесткам стирал моменты прошлого, которого я рада была не знать. Тугие спирали накручивающего круги оргазма заставили моё сердце биться с удвоенной силой. Я жаждала получить как можно больше. Мой стек отсчитывал бит вожделения, опускаясь на спину Лукаса, оставляя отметины, печати моей абсолютной власти. Его хриплые сдавленные стоны звучали самой чувственной музыкой.

На грани потери самоконтроля я решительно накрутила цепь поводка на свой кулак, упёрлась подошвой лаковой лодочки в грудь супруга, опрокинув его навзничь. Провела кончиком стека по его пересохшим губам, заставляя открыть рот и облизать орудие пытки.

У нас не было запрещённых приёмов, все рамки устанавливались исключительно нашим желанием и моим отточенным умением не переходить грани. Я могла этим самым каблуком-стилетом проткнуть его сердце, если бы захотела. Затянуть петлю ошейника так, чтобы наступила асфиксия. Не сосчитать, сколько раз я была близка к тому, чтобы это сделать.

Годы расставили все точки. Сделали меня той, кем я никогда не хотела быть. Но новая роль мне безумно нравилась.

– Ползи к постели и будь готов ублажить меня так, чтобы я тебя простила!

Перед глазами плясали алые сполохи, а я с изощрённым удовольствием наблюдала, как Лукас, не вставая с колен, ползет к постели. Сессии редко заканчивались сексом, но сейчас я и сама не поняла, откуда это дикое желание ощутить в себе упругую плоть мужского члена, выгнуться дугой на его теле, сжав бедрами, и рассыпаться тысячами осколков.

И почему в тот момент, когда я приковывала его руки к изголовью кровати, рывком вырывала ремень из шлеек брюк, садилась сверху, оставляя на груди супруга кровавые отметины своих ногтей, я видела совсем другое лицо? Глаза, так сильно похожие на глаза того, кого я сейчас буквально насиловала, улыбку, более беспечную и дерзкую...

Мне не понравилось вторжение Дениса Милевского в нашу тёмную идиллию. Я натянула поводок, заставив Михаила захрипеть, таким образом прогоняя непрошенного гостя. Приняла член Лукаса глубоко в свои жаждущие глубины и отдалась безумной вакханалии страсти, надеясь, что в этот раз мне удастся вытрахать также из собственной головы неуместные фантазии...