– И откуда вы, Дарья, только это знаете, – немного укоризненно сказал ей.

– Так это из анекдота. Однокурсник рассказал, я запомнила.

– Какой?

– Про Петьку и Василия Ивановича. Петька приходит и говорит, что стих сочинил. Тот самый. Ну, командир ему: надо, мол, что-то другое вместо плохого слова. Петька вернулся и говорит: «Стоит статуя в лучах рассвета, а вместо …. торчит газета». Потом были варианты «в лучах заката» и «граната», а в итоге, когда Василий Иванович потребовал без того органа, Петька сократил: «Стоит статуя совсем без…»

Слава расхохотался. Его лицо перестало быть деревянным. Оно излучало радость. Но довольно быстро музыкант взял себя в руки.

– Простите, Даша.

– Всё в порядке.

Фотосессия продолжалась. Девушка попросила, чтобы хозяин дома помыл посуду, полил цветок на подоконнике. Почистил от снега крыльцо. Подбросил поленьев в печь. Словом, занялся всем, что делает обычно. Даша сопровождала каждый его шаг и фотографировала. Через часа полтора остановилась.

– Как вы думаете, получилось?

– Да, – уверенно ответила девушка. – Завтра я уезжаю.

– Как? – растерялся Слава. – Так быстро?

– Но не могу же я тут остаться жить, – улыбнулась фотограф.

– Было бы здорово, – ответил музыкант и смутился, отвёл глаза.

– Предлагаете мне остаться? – засмеялась Даша. – На правах кого? Местные вряд ли поймут такую совместную жизнь. Да и я не готова стать затворницей.

– Я понимаю, – вздохнул Слава.

Проведя ещё одну спокойную ночь в его доме, который ей стал казаться таким милым и уютным, Даша на следующий день вернулась в Поземье. Музыкант проводил девушку через болото. Они расстались на окраине деревни. Дальше он не пошёл. Сказал, что местные жители к нему относятся подозрительно. Бирюк потому что – один живет и далеко от всех.

Даша пришла к отцу Серафиму и матушке Антонине, и они помогли ей добраться до Ледогорска. Оттуда снова на такси, а потом поездом до Москвы. Выбрать такой вариант пришлось, поскольку с машиной девушки оказалось всё намного сложнее – об этом сообщил автомастер Ростя. Деталей не раскрыл, обещал починить в течение месяца. Даша столько ждать, конечно, не смогла. Сказала лишь, что обязательно вернется.

Через два дня фотограф уже была дома, и мама с папой встречали блудную дочь с большой радостью. Поскольку глава семьи человек занятой и много работает, то ему рассказывать подробности путешествия Даша не стала. Сделала это поздно вечером с мамой, когда они на кухне остались вдвоем. Путешественница с восторгом сообщила, какой на самом деле Бриллиант оказался хороший парень. Добрый, заботливый, внимательный.

– Да ты влюбилась, что ли? – с улыбкой спросила мама.

Даша покраснела до ушей.

– Ну что ты, мам! – дочь сделала вид, что возмутилась. – Просто я не ожидала. Думала, там обычный музыкант. Такой, знаешь… Бабник и пьяница. А Слава оказался совсем другим.

– Ну-ну, – недоверчиво улыбнулась мама. – Ещё бы он человека не убил, а так, тебя послушать, прямо душка.

После ужина, забравшись в свою кровать и усевшись поудобнее, Даша, по-прежнему под чарами обаяния затворника, принялась читать всё, что писали СМИ о той аварии, в которой из-за Славы погибла студентка. Больше всего, конечно, смотрела фотографии, поскольку они для Даши всегда были самый важный источник информации.

Часы показывали примерно половину третьего, когда фотограф решила лечь спать. Напоследок открыла ещё одну новость. Подумала: «Вот последнюю гляну, и баиньки». Прочитала сообщение, кликнула на фото. Раскрыла на весь экран. Ничего, кажется, особенного. Красная разбитая Ferrari Daytona SP3, упершаяся в остановку общественного транспорта. Вокруг полицейские машины с мигалками, зеваки. На тротуаре сидит Слава, вокруг него колдуют два медика. Неподалеку от скамейки лежит тело, уложенное в пластиковый мешок. Его собираются уносить два санитара.