— Ты поэтому скрывалась так долго?

— Откуда ты всё это знаешь? — жарко прошептала я. Меня пугала чужая осведомлённость.

— Ник по пьяни проболтался.

— И что? Всем известно?

Все знают, что я отшила Ника, потому что не хотела ложиться с ним в постель? На Ника я больше смотреть не хотела. Стало жутко. Спасибо, приятель, что растрепал всем.

— Небольшому кругу, — успокоил мой томный спутник. — Отец Ника старается это скрыть, оно и понятно. Такое пятно на репутации. Ты ведь отказала наследнику Рейнсейра. Такое едва ли прощается.

Я хмыкнула и улыбнулась.

Алкоголь замутил сознание и придал той лёгкости, которой мне не хватало долгие годы. Вопреки своему противоречивому заявлению, я искала глазами Ника. Пора заканчивать этот фарс с посиделками — кое-кто должен выполнить своё обещание.

И Рейнсейр нашёлся. Не в нашей зоне отдыха, на диванчике, к которому так прикипел, а у барной стойки поодаль, с которой красавица Мари носила нам коктейли. Николас Рейнсейр думает отомстить мне здесь и сейчас. Отказывается разговаривать, ластится к другим девушкам, даже не смотрит. Обиделся. А я не могу не смотреть в его сторону. Я наблюдаю, как они заигрывают. Как он стреляет у неё номерок. Как она смеётся и крутит прядь волос. И счастливо машет ему ручкой напоследок, вот-вот отправит вдогонку воздушный поцелуй. Дело сделано! И с блаженной улыбкой сытого кота он возвращался к нам. Я провожаю Ника суровым взглядом. А он выразительно выгибает бровь, как бы спрашивая: «Что-то не так?»

Всё, чего я хочу от него — выполнение условий сделки. Я оставила Люси. Я подставила её, проболтавшись, что она со мной. Неизвестно ещё, как сильно Лиан испортил ей вечер...

Я шагнула навстречу, прямо в клетку! Меня норовят искусить и попробовать на вкус. Меня пытаются на его же глазах присвоить, как трофей! И что я вижу? Тотальный игнор моей персоны. Зато другие налипли, как будто свежая кровь стократ вкуснее!

Кажется, я слышала, как нервы, словно перетянутые струны, звонко лопаются одна за другой. Моему терпению пришёл конец. В ход пошли коктейли, названия которых я даже не стремилась запомнить. Я хотела забыться. После пяти крепких напитков я уже мало помнила с кем и над чем мы смеемся. На всё плевать! Я столько лет не веселилась и успела забыть, что такое сладкая жизнь, за которую не нужно платить.

— Что он в тебе нашёл, ты ведь пустышка? — спросил Диаман.

— Задаюсь тем же вопросом. Но он не отвечает мне прямо, увиливает.

— Надо же, забавно.

Мы оба с пьяными улыбками смотрим на Ника, который недоволен нашими разговорами. Его раздражение, замеченное мною ранее, выступает на поверхности. И крепко сжатое бедро Нинэль пострадает до синяков.

А потом Диаман достал пакетик с несколькими розовыми таблетками. Хм, розовые... Дорогой наркотик, созданный специально для магов, по ярко-красным вкраплениям видно. Розовый и красный кристаллизованный «Магнетик» пятой пробы. Это чистый дурман. Бывают и круче, конечно. Например, «Сизый сон» — голубой, переливающийся. Чистый концентрат света — эмульсия, имитирующая любовь. Его сравнивают с силой Хранителей, настолько, по ощущениям, меняется магия. И сознание. Мой соблазнитель наклонился, как будто хотел поцеловать, поделиться легким безумием, но я решительно оттолкнула его.

— Расслабься, — снова зашептал мне на ухо Диаман, обжигая шею своим дыханием.

Он поднёс таблетку к моим приоткрытым губам, и я быстро положила её под язык.

Забыть. Как же хочется забыть всё...

Я закрыла глаза и поддалась зову удовольствия. Отдаться идеальным иллюзиям. Тело покалывало от макушки до самых пяточек. А когда я распахнула глаза, мир словно взорвался яркостью, контрастом.