– А почему используют тряпки? – наморщив носик, спросила Лиза, и я встрепенулся, повернувшись к ней. – Как-то мне нехорошо, Саша, – сказала она в ответ на мой вопросительный взгляд. – Может быть, за завтраком съела что-то не то? Меня с самого утра мутит. Наверное, я зря решила тебя сопровождать. Пожалуй, я пойду отсюда и подожду тебя возле кареты, ты не против?

– Нет, я не против, – развернувшись к Челищеву, я подозвал его к себе. – Николай Александрович, её величеству нездоровится, – сообщил я подбежавшему ко мне поручику. – Проводи до кареты, а ещё лучше отправь во дворец с сопровождением. Здесь недалеко, карета вполне успеет вернуться за мной.

– Саша, – Лиза тронула меня за руку. – Не стоит этого делать. Я вполне могу подождать.

– Не спорь, – я поцеловал её ручку. – Никому лучше не станет, если ты разболеешься. Поезжай во дворец и отдохни.

– Да, хорошо, – она подняла руку ко лбу. – Наверное, я просто немного простудилась.

– Лиза, пускай Виллье тебя осмотрит, – сказал я, глядя ей в глаза.

– Хорошо, Саша, – она слегка поморщилась. Я так и не понял, что послужило тому причиной, ветер, снова донёсший до нас неприятный запах, или же тот факт, что Елизавета недолюбливала этого англичанина и не слишком хотела доверять ему своё здоровье.

Меня баронет, если честно, слегка напрягал. Нет, я не думал, что он плохой врач, вот только человек, который так запросто выдал заключение о том, что Павел Петрович скончался от удара, не вызывал у меня доверия. Ведь это могло означать только то, что его можно купить, главное – знать масть тех щенков, которых нужно предложить. Поэтому я планировал в ближайшее время заменить личного врача. Ещё бы понять, на кого его заменить, и будет совсем замечательно.

Я кивнул Челищеву, и тот с готовностью протянул руку, согнутую в локте, Елизавете, чтобы она на неё оперлась. Они вышли со двора мануфактуры, и практически сразу крики прекратились, а дождь снова принялся капать, стуча по шляпе и вызывая глухое раздражение.

Резко развернувшись ко входу в здание, я быстро направился туда. Оставшиеся со мной трое гвардейцев и Мертенс со Сперанским едва поспевали за мной. Вице-губернатор где-то потерялся по дороге, наверное, не решился зайти следом, потому что я его лично не пригласил. Так что когда наша не слишком представительная делегация вошла внутрь, то на нас никто не обратил внимания. Это была большая комната с огромными потолками. Скорее всего, мы попали в цех, в котором и собирали машину Робера вон из тех деталей, сваленных посредине.

– Ещё немного, и я начну к подобному положению дел привыкать, – проговорил я, разглядывая стоящих неподалёку людей, которые продолжали ругаться, размахивая руками. Правда, делали они это очень тихо, а вокруг них бегал Макулин и пытался призвать их к порядку.

Мертенс закатил глаза и бросился к спорящим людям. Когда он приблизился и зарычал, все разговоры прекратились, и на нас наконец-то обратили внимание.

– Ваше величество, – от группы отделился невысокий пожилой мужчина, одетый в длиннополый кафтан. – Мы вас не ждали.

– Хорошо, вы меня не ждали и поэтому решили слегка поскандалить, – скучным голосом ответил я, разглядывая ещё одну живую легенду, слегка наклонив голову набок. – О чём спор-то, Иван Петрович?

– Мы с господином Робером немного не сошлись во мнении о допустимых размерах вальцов, – Кулибин, а это был именно он, искоса посмотрел на своего оппонента. В его голосе уже слышалось старческое дребезжание, но взгляд оставался твёрд, и ни одного намёка на проблемы с головой не прослеживалось.