Вот в чем смысл церемонии. Очень жестокой, предназначенной для того, чтобы похвастать происхождением и красотой девушки – и, конечно, ее способностями. Это демонстрация силы. «Самая талантливая дочь». Принца надо сочетать с самой могущественной девушкой, чтобы у них родились непобедимые дети. И это продолжается сотни лет.

Я вздрагиваю, представив, какая мощь кроется в мизинце Кэла.

Он вежливо хлопает, когда Рор из Дома Рамбоса перестает крушить всё вокруг и возвращается на платформу подъемника. Дом Рамбоса аплодирует ей, пока она не скрывается под ареной.

Следующей появляется Герон из Дома Велле, дочь нашего губернатора – высокая, с острым лицом. Развороченная земля движется вокруг нее: Герон возвращает арене прежний вид.

– Хранительница земли, – нараспев произносят ее родные.

Герон – зеленая. По ее приказу в мгновение ока вырастают высокие деревья, которые достают верхушками до щита из молний. В тех местах, где его касаются ветки, он искрит, и листья загораются. Следующая девушка, нимфа из Дома Озаноса, берется за дело. Она призывает воду из фонтана и тушит этот небольшой лесной пожар, обрушив на него потоки бурлящей воды. Остаются только обугленные деревья и обожженная земля.

Церемония длится как будто целую вечность. Каждая девушка появляется для того, чтобы показать свои способности, и каждая обнаруживает перед собой разоренную арену, но для них это не помеха. Они разного возраста и внешности, но все ослепительно прекрасны. Одна девочка, не старше двенадцати лет, взрывает всё, к чему прикасается. Просто ходячая бомба.

– Истребитель! – кричат ее родные.

Она уничтожает последние статуи, но щит из молний держится прочно. Он шипит под ее огнем, и от шума у меня болят уши.

Всё, что я вижу и слышу, сливается в моей голове, пока я глазею на нимф, зеленых, быстров, сильноруков, тельки и еще как будто целую сотню видов, которые хвастаются своими способностями по ту сторону щита. То, что мне никогда и не снилось, происходит перед моими глазами: одни девушки превращают собственную кожу в камень, другие крошат стекло криком… Серебряные оказываются могущественней, чем я боялась, – они обладают силой, о существовании которой я даже не подозревала. Они вообще настоящие?

«Я проделала такой путь – и снова оказалась на арене. И снова Серебряные щеголяют всем, чего нет у нас».

Я благоговейно наблюдаю за тем, как анимоза, умеющая повелевать животными, призывает с неба тысячу голубей. Когда птицы вниз головой бросаются на щит из молний и во все стороны разлетаются кровь, перья и брызги смертоносного электричества, мой восторг сменяется отвращением. Щит сыплет искрами, сжигая останки голубей, и снова начинает сиять как новенький. Меня чуть не выворачивает при звуках аплодисментов, под которые бесстрастная анимоза опускается под пол.

Еще одна девушка – надеюсь, последняя – поднимается на арену, на которой буквально всё теперь превращено в пыль.

– Эванжелина из Дома Самоса! – восклицает сереброволосый патриарх.

Его одинокий голос эхом разносится по Спиральному саду.

Со своего выигрышного места я замечаю, что король и королева садятся попрямее. Они уже неравнодушны к Эванжелине. Кэл, в отличие от них, рассматривает собственные руки.

В то время как другие девушки были одеты в шелковые платья, а некоторые появлялись в странных позолоченных доспехах, на Эванжелине – черный кожаный наряд. Куртка, брюки, сапоги – все утыкано серебром. Нет, не серебром. Железом. Серебро не такое тусклое и твердое. Дом радостно приветствует Эванжелину – все Самосы встали. Эта девушка – родственница сереброволосого патриарха и Птолемуса. Другие семьи тоже весело кричат. Они хотят, чтобы она стала королевой. Эванжелина – явный фаворит. Поднеся два пальца ко лбу, она салютует сначала родным, потом королевской ложе. Они отвечают тем же жестом, откровенно выказывая ей свое предпочтение.