– Надежда только на слух.

– На слух? Я ушами дорогу не вижу!

– Мы услышим шаги приближающихся испанцев.

– А ты думаешь, что они что-то видят? Здесь может помочь только прибор ночного виденья. Сомневаюсь, что у них такой есть.

На мгновение Субботин замер, потом прибавил:

– Но если он у них есть, то нам конец. Может, они и темноту потому ждали? Давай-ка, Женя, поторопимся.

Он нащупал стену и потащил штурмана к выходу. Под ногами оказался камень, которым Сергей сам загородил выход и, зацепившись, он громко ругнулся. Затем дорогу перегородило бревно, и, чуть не рухнув, Субботин сбавил темп. Дальше шаг за шагом, едва-едва двигаясь вперёд, он осторожно ощупывал дорогу босой ногой.

– Далеко мы так с тобой уйдём, – шепнул сзади Женя.

– Хуже всего, что теперь я даже не представляю, куда идти? – откликнулся Сергей. – Кто из нас штурман? У тебя есть какие-нибудь соображения?

– А ты подъём наверх не чувствуешь? Нам бы с ровного места сойти, а там всё время в гору карабкаться. От выхода налево нужно было.

– Да где это лево? Мы крутимся на месте.

– Подожди, – остановил Субботина Голицын и прислушался. – Кажется, стукнуло весло о борт лодки.

– Мне тоже так показалось. Тишина какая… слышно каждый наш шаг.

– А ещё… ты обратил внимание, что температура не снизилась ни на градус? Обычно ночью становится прохладней.

– В тебе погиб дотошный исследователь. Женя, не о том думаешь. Подумай лучше, как нам в такой тьме найти вертолёт?

– Давай подождём. Может зрение адаптируется, и мы хотя бы тёмный контур горы рассмотрим.

Субботин протёр глаза, поморгал, оглянулся, но вокруг по-прежнему стояла непроницаемая стена. Он помахал перед носом рукой и не увидел её.

– Без фонарика не обойтись.

– Мы сразу выдадим себя! – запротестовал Женя. – Может, они только этого и ждут? Включим, а нам с лодки очередь. Слышишь? Там возня какая-то!

Со стороны берега донёсся негромкий всплеск, раздалась пара тихих фраз, и вновь наступила тишина.

– Придётся рискнуть. Без фонаря нам дорогу не найти. Сейчас подъём можно угадать по направлению на звуки с берега, но выше будет круче. Полезем на ощупь, разобьёмся к чёрту. Без фонаря никак, – мрачно вздохнул Сергей. Затем он похлопал по карманам и спросил: – А кстати, он у тебя?

– Нет.

– Как – нет?! Он же у тебя был?

Голицын зашуршал одеждой и ответил виноватым голосом:

– Серж, он в МСК остался. Темень так резко наступила, что я даже не успел…. А разве не я предлагал взобраться в кратер, пока было светло?

Протяжно застонав, Субботин спросил:

– Что же нам теперь делать?

– Давай вернёмся. Мы не могли уйти далеко от пещеры. Она где-то рядом.

– Где-то рядом! – передразнил его Сергей. – Так мотнись по-быстренькому! Только ноги не сломай. – Успокаиваясь, он перевёл дух и тихо произнёс: – Ладно, оба хороши. А я, оказывается, в МСК пистолет оставил. Давай вспоминать, как мы здесь топтались. Может, получится в пещеру вернуться.

– А чего тут вспоминать! – бодро ответил Женя. Почувствовав возможность загладить свою вину, он весело добавил: – Не так уж и много ты здесь наблудил, чтобы я не смог разобраться. Дай руку.

Уверенно потащив Сергея назад к пещере, Голицын сделал пару петель, затем, прошагав с десяток шагов, неуверенно замер.

– Должна быть где-то здесь…

– Должна… кому и чего, Женя, она должна? – хмыкнул Сергей.

– Тише, – зашипел на него штурман, – где был звук?

Со стороны моря вновь отчётливо донёсся всплеск весла.

– Сзади! – оглянулся Субботин.

– Всё верно! Значит, пещера впереди. Мы могли выйти только в направлении берега.

– Это тебе твоя так называемая штурманская интуиция подсказывает?