— Не настолько сильно я тебя хочу, чтобы не смириться с ролью подруги, — дёргаю бровями, давая понять, что шучу.

— Хорошо тебе.

— Да не прикалывайся, — отмахиваюсь и забираю тарелку из его рук, загружая и её в посудомойку. — Ты тоже не так сильно меня хочешь, — закрываю дверцу, беру тряпку и вытираю стол.

В следующую секунду чувствую стальную хватку и понимаю — ляпнула, не подумав, раззадорила мужика, кажется.

Хочу пискнуть, что не готова, а он дёргает меня и поворачивает к себе. Тряпка летит на пол, а я оказываюсь на столе. Поцелуй за поцелуем, и я уже забываю причины, по которым отказалась. Возбуждение рвёт на части, я готова, и будь что будет.

​

— Нет! Я не готова! — выпаливаю сразу же, как вновь ощущаю его возбуждение. — Мне страшно, — честно признаюсь.

— Я понял, — цедит, — только не кричи, когда уходить будешь.

— Не смешно! — хмурюсь.

— Да я и не смеюсь. Виталику привет, — отстраняется.

В комнате раздаётся звонкий щелчок, сама не понимаю, как это вышло. Рука вспыхивает, дую на неё, а Родион стоит с красным пятном на щеке. Такой увесистой пощёчины я ещё никому в жизни не отвешивала. Ну хоть что-то новое я попробовала не с Виталей...

Моргаю как кукла, ни о чём не думаю, ничего не чувствую, если не считать покалываний в пальцах после близкого знакомства моей руки и лица Родиона.

В этой звенящей тишине только искры не хватает, чтобы всё взлетело к чёртовой матери от напряжения. Чёрные глаза прожигают меня и влекут.

Наверное, он прав, любопытство убивает. Стискиваю челюсти, жмурюсь и громко-громко дышу, пытаясь унять бурю в груди и желание в штанах, но выходит так себе. Открываю глаза и смотрю исподлобья:

— Ты остановишься, если мне будет больно? — еле слышно спрашиваю.

Медленно моргает и почти незаметно кивает.

Судорожно киваю в ответ.

Подхватывает меня и несёт в комнату, где кровать так и не появилась. А включённый свет, мягко говоря, напрягает.

— Я в душ сначала схожу?

— С тобой можно?

— Через пять минут, — помедлив отвечаю.

Собираюсь выйти, чтобы пойти в уже знакомую мне уборную.

— Здесь своя душевая, — указывает на дверь в углу.

Захожу и попадаю в очередное яркое царство. В этой квартире определённо перебор со светильниками. Так нельзя.

Смотрюсь в зеркало над раковиной, пытаюсь на скорую руку разобраться в себе, но всё что есть — просто желание быть здесь и сейчас. Скидываю одежду и встаю под прохладную воду. Она, по идее, должна остудить меня. Только эффект обратный.

Беру с полки гель, вдыхаю аромат — нейтральный, наверное, чтобы не перебивать запах парфюма, умно...

Выдавливаю приличную порцию и намыливаю всё тело, мыльные руки скользят, ощущая, что вся кожа покрыта мурашками от холода. Смываю гель и стараюсь просто расслабиться. Ничего страшного случиться не может. Но мне точно это нужно, иначе съем себя заживо, продолжая гадать, что могло бы быть.

Говорят, лучше винить себя за то, что было, чем за то, что ты не решился сделать. Понимаю, секс с другим мужчиной накануне свадьбы, которой мне всё равно не видать, не то, чем стоит гордиться, но в своё оправдание скажу — размер здесь ни при чём. Меня влечёт именно Родион.

Кстати, о нём...

Я не услышала, как хлопнула дверь или как он раздевался, только ощутила лёгкое дуновение прохладного ветра и пальцы на спине. Обернуться не решаюсь, просто стою под водой и продолжаю мусолить свои муки совести. Должна же я перед тем, как всё случится, убедить себя, что поступаю правильно, а ведь иначе — это измена.

— Любишь холодную воду? — шёпот над самым ухом быстро помогает найти себе очередное оправдание, ведь я слаба, а он такой привлекательный...