– Я… не знаю…

Разговор принимал опасный оборот – взгляд фиолетовых глаз, улыбка и располагающий тон телохранителя Его Высочества подталкивали меня к откровенности. А в моём случае это было недопустимо. Видя моё замешательство, мужчина усмехнулся, в глазах его появился намёк на игривость.

– Вы же не сомневаетесь, можно ли использовать вашу красоту, естественность и чистейший аромат наивности? Бьёте ими наотмашь без спроса и индульгенции, – сказал он вкрадчиво.

Я смутилась окончательно. Отступила в сторону.

– Извините, я пойду.

– Извиняю. Идите. – Улыбка мужчины стала шире, словно моё смущение его забавляло.

Обогнув незнакомца, я пошла не в кусты, а по дорожке, как все нормальные люди. С незаметностью я уже точно опоздала…

– И поздравляю с поступлением! – сказал незнакомец мне вслед.

Негромко, но я услышала. Насмехается или всерьёз? Я кивнула, но не обернулась, совсем растеряв слова. Зашагала быстрее, чувствуя на себе его взгляд, горячий и цепкий, как пальцы охотника. И только приблизившись к общежитию, я вдруг поняла, что меня больше не трясёт. Мысли сами собой переключились на то, что меня только что назвали красивой. И даже немножко спасли.

Добравшись до комнаты, я отдёрнула покрывало и рухнула на кровать поперёк. Сил и, правда, не осталось. Но едва сон слепил мои веки, рядом раздалось голосом привидения:

– Ты что, на ярмарку не собираешься?

Чёрт, Данка! Я не закрыла дверь?

– Какую ярмарку? Зачем? – сонно моргнула я, не желая отрывать голову от подушки.

Она помахала белым листом перед моим носом.

– Список покупок на учебный год. У меня, конечно, всё есть, но я не пропущу возможности поглазеть на артефакты и купить что-нибудь симпатичное. А тебе нужна форма – бесплатно её не выдают. Между прочим, без неё на занятия не пустят.

«Не хочу на занятия, я самозванка», – промычала беззвучно совесть, а остальная моя часть села на кровати, пытаясь собраться из кусочков.

– Форма… – пробормотала я. – Чёрт, форма… А какая мне форма нужна?

В голове пронеслось, что мне вообще всё это не нужно, и Агнес, где бы они ни была, от цвета студенческой одежды легче не станет. А мне и подавно. Но Данка не собиралась оставлять меня в покое.

– Полагаю, что это твой список валяется на полу, – заявила Данка. – Могла бы и глянуть, прежде чем выбрасывать. Но вообще менталисты носят серо-зелёную, если ты, конечно, не решила переквалифицироваться в боевика. Если за десять минут не соберёшься, я пойду на ярмарку без тебя.

Она вышла, наконец, из комнаты.

– Интересно, чем занимаются на уроках боевики? – проговорила я, отчаянно зевая.

Взгляд мой упал на зеркало с ручкой, лежащее на комоде, сейчас ничем не примечательное. Может, мне в самом деле показалось тогда? А потом я заметила посиневшую от жульнического бустера ночную сорочку на полу. Я подскочила и запихнула её под покрывало, чтобы Данка не стала допытываться.

– Боевики бьют друг друга чем попало и взрывают стадион. Но вообще теоретические занятия у всего потока общие, – крикнула из своей комнаты Данка. – Можно их утыкать знаниями до того, как они шарахнут по тебе разрядами.

– Хм, где же они берут такие силы?

Данка показалась снова в дверях в чёрном одеянии с асимметричным краем и с огромным золотым амулетом на груди, похожая на колдунью из сказок. Это одеяние подходило ей куда больше.

– Боевики только драться и умеют, но считают себя элитой, – сказала она. – Потому что у них мозг маленький и скучный, как у ёжиков. Но им нормально.

– Интересно, можно ли стать сильным магом сразу? – спросила я, а про себя додумала: «не синея».