Чертеж отделился от доски, преобразовываясь налету, и лег поверх уже имеющейся на столе картины, дополнив ее страшными, огромными и отвратными существами.

— Энгеры – копия настоящих существ, либо увеличенная в несколько раз, либо уменьшенная. Их изменяют, соединяют с другими энгерами, в результате получается нечто ранее не существовавшее. Насколько фантазии хватит.

Они здесь не только трупы в качестве «боксерской груши» используют, еще и копии существ делают, чтобы их изуродовать? Изверги. Теперь понятно, почему у ящерицы была вторая голова добермана – у кого-то больная фантазия.

— Эти энгеры, они живые?

Убивать уже мертвого все-таки проще, совесть мучает меньше. Он же один раз умер. Боги, я становлюсь такой же черствой, как все здесь живущие...

— Да, - подтвердил мои худшие опасения Витор, - но не могут размножаться и существуют, как правило, в единственном экземпляре.

Это не отменяет того, что они все чувствуют. Правда, жалость у них вряд ли в благородных качествах имеется.

Я вообще не хочу ни с кем сражаться. Ни с умертвиями, ни с энгерами, ни с людьми... Только не спрашивает меня никто: хочу я или нет. Хочешь жить – сражайся, не хочешь – твое право, будешь трупом лежать, а я даже меч из пространственного кармана достать не могу. В руках на тренировки ношу, прикрывая плащом. Потому что я же Ирэне Савелье. Я же, чисто гипотетически, это умею. Якобы умею... На третьем курсе учусь! Изучаю первый и не сказать, что успешно.

На картине возле каждой Академии красовалось по два, где-то по три энгера. Страшные, как моя жизнь.

Возле нашей Академии мутант неизвестного происхождения, трудно определить, кто взят за основу. Голова козла раз в пять больше реального размера, рога соответствующие... На такие если насадит, считай конец. Туловище гориллы и руки к нему прилагаются, вместо лап – копыта, притом, что стоит он как человек. Жуть, одним словом.

— И что это... – я указала пальцем на рогатую гориллу. – С ним сражаться придется?

Нет, я не испугалась. Я же храбрец, каких свет не видывал, одной рукой уложить смогу. Да, проклятая бездна, я испугалась.

— С ним, – безжалостно подтвердил Витор, заверив меня: — Я тебя подготовлю.

Подготовит. Не дотянуть мне сейчас до этого уровня.

— Я не смогу, – возразила я. – Я должна успевать по учебе, изучать первый курс и параллельно тренироваться, меня не хватает на все.

И это чистая правда. Плюсом идет нервное напряжение, не спадающее ни на грамм. Айнех допытывается, Гарн охотится, время поджимает.

— Магистр Айнех подобрался близко к правде, - продолжила я перечисление, - у меня нет права на ошибку.

Витор выслушал, сохраняя на лице холодное отчужденное выражение, к которому я уже более-менее привыкла. Его темно-синие глаза улавливали каждую эмоцию на моем лице.

— Поэтому мы будем тренироваться больше, – вынес он вердикт. – Без права на ошибку.

Плечи мои опустились вместе с руками. Мне конец. И на этот раз точно.

Я не могу тренироваться еще больше. Не могу физически. Джен с Уиллом пытаются выяснить заказчика кинжала, а пока этого сделать не удалось, мне велено морально и физически готовиться ко второй попытке кражи.

Разорваться, что ли, чтобы все успеть.

— Ладно, Витор, - я вышла из-за стола, - спасибо за информацию, но я еще хочу хоть немного поспать.

«Жених» кивнул и распахнул передо мной дверь в кладовку.

Бескрылый дракон, кстати говоря, прижился на моем пальце. Снять я его не пыталась, он меня не кусал, и вроде бы малейшее взаимопонимание присутствует. Черный камень иногда меняет свой цвет на темно-красный, но длится это обычно недолго. С чем связаны такие изменения я пока не поняла, но обязательно узнаю. Я начинаю привыкать к бесконечным загадкам в этом мире.