Тетушка не раз меня просила не связываться с чародеями и отпускала на ярмарку только с одним условием: мне нужно было нарядиться в ее старые вещи, волосы спрятать под шерстяной платок и как можно меньше попадаться на глаза пришедшим.

Откинув со лба прядь, я медленно развернулась, гордо вскинув подбородок, и ответила нахалу, который все это время стоял у меня за спиной:

— А я бы вас, сэр, не выбрала!

Блондин от моей наглости опешил. Его голубые глаза сверкнули холодным блеском. Дружки его, заметив выражение лица, громко засмеялись, окончательно вгоняя меня в краску.

Страшно было представить, что случится дальше, ведь надоедливый блондин от моего заявления буквально позеленел. Он сжал кулаки и, что-то тихо прошептав, разжал их, выпуская в мою сторону сильный порыв ветра.

Подумаешь, напугал! Зимой в Глэнси и не такие ветра бывали. Я выстояла и даже бровью не повела, продолжая бережно собирать душистое мыло.

— Гейл, прекрати немедленно! – прозвучал неожиданно приказ доселе молчавшего брюнета.

— Конечно, только потому, что следующий порыв ветра может оказаться фатальным для этой дикарки, – фыркнул парень и посторонился.

Я потянулась за последним кирпичиком лавандового мыла, стараясь не смотреть на брюнета, но его пальцы быстрее меня схватили брусочек, и парень тихо произнес:

— Это я возьму себе, ты не против?

Поднявшись на ноги, я в очередной раз посмотрела в его черные, как ночь, глаза и кивнула:

— Не против.

Конечно, кусочек лавандового мыла – это аж целых пять медных монет, на которые я могла бы купить упаковку муки, соли и сахара, но чародеи этого не знали. Им же не ведомы были ни голод, ни холод.

Подобрав платок, я быстро обмотала его, покрывая голову, и уже собралась пуститься в бегство, как цепкие пальцы брюнета ухватили меня за руку.

— Постой, держи, это за причиненное беспокойство и за душистое мыло…

Парень вложил мне в ладошку золотую монету.

Я резко отдернула руку, и монета со звоном упала на щербатые камни мостовой.

— Да вы с ума сошли! – воскликнул, оглядываясь по сторонам, – немедленно заберите и не смейте более предлагать что-нибудь подобное!

— Дарк, а девчонка с характером, – хмыкнул блондин.

— Что вы вообще знаете о жизни по другую сторону стены?! Золотая монета для таких простых людей, как мы, – погибель! Я ведь даже нигде ею расплатиться не смогу, не говоря уже о том, что мне могут шею свернуть за подобное богатство! Если нет медяков или серебра, вам, господа, нечего делать на нашей ярмарке!

Подхватив свою тряпичную сумку, я поспешила прочь, стараясь не смотреть больше на парня, которого товарищ назвал Дарком.

— Еще увидимся, – прилетело мне в спину.

***

Так глупо я себя не чувствовала еще никогда. Убегая от возможных и непредвиденных трудностей, поспешно оглянулась назад несколько раз, дабы убедиться, что четверка молодых чародеев меня не преследует. Перед глазами все время вставал взгляд черных внимательных глаз. Я только сейчас обратила внимание, как участилось мое сердцебиение. Руки немного подрагивали от пережитого приключения, и, кажется, голова пошла кругом от сознания того, что я умудрилась избежать ненужных мне проблем.

Третий год подряд я сама лично, без помощи тети Луизы, бегала на большую ярмарку. И каждый раз все удавалось тщательно спланировать. С первыми криками петухов я быстро подскакивала в своей маленькой комнатушке, так же быстро умывалась в медном тазе, чистила зубы, присев при этом в уголок надобностей, справляла нужду и только после этого со всех ног неслась одеваться. Долго отказывалась от завтрака, пытаясь донести до любимой тетушки, что время на вес золота. В этот нелегкий для нас день не было ничего важнее, как успеть занять выгодные места. Схватив ванильную плюшку, которую тетя продолжала мне пихать, я, перепрыгивая через две деревянные ступеньки, заталкивала в себя завтрак на ходу. Ох, как бы сдуру не подавиться!