Одну стену украсила своими рисунками, которые меня вдохновляли. 

И как бы странно не звучало, возвращаясь в это помещение, я всё чаще думала о нём, как о своей комнате. 

И даже перестала считать — узницей, в отличие от дяди, который по-прежнему был недоволен тем, как меня содержит. Всё время ворчал: «Это неправильно. Не гуманно!». Но я его убеждала, что не против. Заверяла, что всё идёт отлично. И просто радовалась тому, что мы с ним часто встречались и вели задушевные беседы практически каждый день, а то и по несколько раз на день.

Нужно отдать должное он в академии тоже нашёл свое место. Если так можно назвать курс лечения, назначенный Венецианом, для поддержания физического здоровья моего родственника. Уж не знаю, ко всем ли такой подход, но была дико благодарна ректору за дядю, ведь он, как мне казалось, на ладан дышал, а после общения в лекарем, приободрился. Венециан прописал ему какое-то зелье, и если вначале мистер Чарльстон пригрозил, что если ему станет хуже, он подаст на нас в суд, то вскоре извинился и даже источал благодарности при каждом возможном случае.

8. Глава 8

Глава 8

Елисия

Вырвавшись из очередного сна, меня вновь терзало общение, что я не одна. Я тщетно искала присутствие «некто» в комнате, но оно оставалось незримым. Полная мгла: чёрные стены, потолок, пол. Казалось, темнота поглотила всё вокруг, лишь только запах… смущал и вынуждал сомневаться. 

Не могла сказать точно, кому он принадлежал, но, однозначно, кому-то из знакомых.

Села на постели и вновь прислушалась к ощущениям. 

По коже побежали мурашки: ни то от страха, ни то от ночной прохлады. В пальцах зародилось щекотание. 

Энергетика невидимого существа играла со мной! Будоражила кровь...

Я снова всмотрелась в темноту самых дальних уголков комнаты, и только секундами погодя, осознала, что существо не в комнате! Оно за дверью…

Тоскует?

Томится?

Оно… страдает?

Я аж задохнулась волнением. Теперь по телу пробежала мелкая дрожь.

В голове мелькнула картинка монстра… 

Нет!

НЕТ!!!

Но это показалось абсурдным, и я отмахнулась от неё, как от назойливой мухи. 

Упала обратно на подушку, укрылась одеялом по самый подбородок, и упрямо крутанулась на бок, лицом к стене, безмолвно выражая протест. 

Нет и нет!

Зажмурилась, умоляя внутреннего демона успокоиться и просто дать мне уснуть. 

Но душевная боль существа не позволяла забыться. 

Он будто нарочно делился ею со мной.

Может, и стоило бы пройтись до двери, глянуть в лицо своему кошмару, чтобы или убедиться — он там, или найти подтверждение своей невменяемости. 

Но ни с места не сдвинулась. 

И дело не только в упрямстве — я боялась до чёртиков! 

Но страшилась, скорее уж, найти подтверждение своим страхам и обнаружить за дверью Крома Войра, чем усомниться в собственной адекватности.

Мысленно молилась: «Уйди. Уйди...» и через какое-то время, полегчало. Словно меня укутала чья-то нежность. Стало легко, свободно… и я не заметила, как уснула.

Знаю, что видела сны… но о чём… наверное и не вспомнила, если бы не… рисунки на стенах. Пока ошарашенно их рассматривала, собирая образы в цельную картину, меня навестили дядя вместе с мистером Шайхом. Вернее, они меня застали за этим делом…

— Опять алтарь, — задумчиво обронил ректор. — И в этот раз есть жертва… Проклятые...

— Что значит опять? — озадачился дядя. — Это твоих рук дело? — головой указал на стену родственник, явно требуя ответа от меня.

— Н… наверное, — невнятно кивнула я. — Даже, вероятнее всего, — призналась нехотя. — Я обычно не помню процесса творчества. Это случается во сне. Я себя не контролирую...