Слушая восторженный треск Мьюлы, я поежилась:

– Знаешь, давай не будем о Беркутах. Ну их.

– Ладно, – покладисто согласилась она. – Поговорим о других. Я слышала, что Кай Ворон тоже приедет!

– Что?

Я встрепенулась, вызвав смешки подруг. Кай Ворон был артефактором, причем не просто талантливым, а лучшим из всех, которых я знала. В прошлом году его проект контактной сети для почтового трамвая занял первое место на Выставке достижений магии, а ведь он почти наш ровесник! Всего на год старше, если не ошибаюсь.

Признаю, что я искренне им восхищалась, несмотря на его принадлежность к отвратительной Золотой дюжине. Мьюла заговорщицки мне подмигнула:

– Представляешь, каково это – учиться с ним в одной группе? Все равно что сидеть в одной аудитории с кинозвездой!

– Вряд ли нам представится такая возможность, – охладила я ее пыл. – Студенты вроде него обычно учатся по индивидуальной программе. То, что мы будем проходить на первом курсе, Ворон знал еще в средней школе. Не думаю, что ему будет интересно посещать общие лекции!

– К тому же, студенты из Золотой дюжины обычно живут в собственных апартаментах, – добавила Верба, – так что мы увидимся с ними от силы два раза: на посвящении в студенты и на экзаменах.

Наши слова никак не подействовали на Мьюлу, наоборот. Она продолжала трещать, перечисляя знаменитостей, с которыми нам предстояло встретиться, и разные увеселения, которым она, похоже, планировала посвятить весь семестр. Я заподозрила, что ее влекло в Пенту не столько желание освоить искусство зельеварения, сколько романтические мечты. В эту версию укладывалось и ее волнение, и второй баул с платьями, который она пыталась протащить в салон под видом косметички. Если бы не строгие ограничения на вес багажа, Мьюла готова была увезти с собой целую гардеробную.

Вне себя от нетерпения, она потянулась к окну, притиснув меня к спинке кресла.

– Долго еще? Мне уже не терпится все это увидеть!

Башни – вот первое, что мы увидели, когда подлетели к столице. Башни Пенты были заметны издалека. Когда пятьсот лет назад двенадцать лучших магов основали Академию Пента, то каждому из благотворителей разрешили возвести собственную башню в память о его деяниях. Естественно, каждый из них стремился перещеголять другого, поэтому все сооружения были на редкость красивы, хотя вместе представляли собой очень странный ансамбль. Например, башня Ворона была построена из необычного темного камня, стройная, как игла, с узким шпилем, пронзающим облака. Башня Ястреба щеголяла «шахматной» кладкой и нарядной черепицей. Высокая шестигранная башня Беркута щурилась навесными бойницами. Башня Ласточки выделялась такими изящными, невесомыми очертаниями, что иногда она словно растворялась в воздухе, делаясь почти невидимой.

Все семьи, владеющие магическим даром, носили старинные «птичьи» фамилии. По легенде, когда-то наши маги умели летать. Сейчас, после изобретения дирижаблей, это умение утратило свою ценность. Небо теперь доступно любому желающему – из тех, у кого есть деньги, конечно.

Академия находилась в некотором удалении от столицы, что было, на мой взгляд, очень разумно, поэтому на вокзале нас ждал черно-оранжевый автобус. Мы сразу узнали его по логотипу Пенты, представлявшему собой семиугольный щит, поделенный на пять частей. В каждой из них были нарисованы символы основных факультетов – кристалл, чаша, котел, молния и песочные часы.

Загрузившись в автобус со своими вещами, мы увидели, что салон был заполнен лишь наполовину. Где же остальные абитуриенты? Я решила, что нам придется час-другой просидеть на вокзале, собирая учеников с других рейсов, но автобус почти сразу тронулся.