Интересно, она хоть понимает, что подобное поведение ещё больше провоцирует девушек? Хотя… тут в любом случае будешь виноватой.

Илайн села на виверну и по сигналу поднялась в воздух. Она делала это впервые, но продемонстрировала идеальные врождённые навыки управления виверной. Даже больше — она смогла сделать небольшое сальто, вызвав неосознанное всеобщее «Вау!» Даже я была под впечатлением и пришла в себя только тогда, когда Илайн уже приземлилась на землю.

Вот тогда-то я и осознала, что если раньше были придирки, то теперь Шарлин точно объявит Илайн негласную войну.

— Браво! Браво! — захлопала в ладоши преподавательница, но, как я поняла по тону её голоса, она не в особом восторге.

Женщина желала увидеть падения, боль, вопли и крики, а не идеальный полёт. Разве для этого она практически ничего нам не говорила? Так что она осмотрела всю группу и выбрала того, кто уж наверняка не справится с задачей.

— Эй, студентка в самом конце!

Проклятье! И почему это должна быть именно я? Чёрт бы вас всех побрал!

— Назовись, — потребовала женщина, вновь хищно улыбнувшись. Смотря на её озлобленное худое лицо, чувствовала себя куском копчёной говядины перед изголодавшимся псом.

На худой конец могла бы вызвать кого-то из парней. Почему уже третий раз должны летать девушки? Это дискриминация!

— Ты меня не расслышала? — повысила она тон, после чего я тяжело вздохнула.

Софья со слезами на глазах одними губами произнесла: «Мне очень жаль!» Но опять-таки… И зачем мне это? Будто её жалость спасёт.

— Джозелин, — отозвалась я. — Джозелин Тревор.

— Оу! Так у нас здесь дочь виконтов! И как поживают твои родители и брат с сестрой? Слышала, что брата скоро официально объявят наследником, а сестре подыскали прекрасного жениха! — улыбнулась женщина.

О! А она, походу, одна из «подруг» виконтессы Чери. Так и знала, что эта рыжая ведьма не даст мне спокойно жить. Не зря она мне пожелала «долгой жизни». Ну, вот и настал мой конец… Но тогда какого чёрта?

— Как поживают? — усмехнулась я. — А сами и спросите у них! Мне нет до них никакого дела.

— О! — протянула женщина. — Что ж… так и поступлю. А теперь, — указала на взлётную поляну, — прошу: твой черёд.

Конечно, казалось бы, что мне мешает отказаться? А всё! Это академия магии. И у преподавателей здесь большая власть над студентами. Если бы всё было просто, каждый второй схватил бы виверну и улетел за пределы академии. Просто исчез, словно его никогда и не было!

Просто, не правда ли?

Но лишь во сне.

Магия академии защищает преподавателей от студентов, поэтому они могут игнорировать нас, а могут и воздействовать на нас. Но большинство не пользуются этим правом. Однако есть те, кто всё же частенько прибегает к нему.

Вот так я, хоть и не хочу, пошла к этой чертовой поляне вместе с виверной. И как прикажете мне залезать на эту ящерицу? Виверна смотрела на меня своими огромными глазищами и словно говорила: «Ты же не собираешься с такими формами на меня карабкаться?»

А что ещё я могу сделать? Оставалось только повыше задрать ногу и карабкаться. И, да, всё это происходило под всеобщий хохот.

Я отдавила виверне хвост, слегка погнула крыло, местами у неё треснули рога, я поцарапала ей шкуру, но всё же залезла. При этом так устала, что ни на какой полёт у меня уже сил не осталось. О виверне вообще молчу. Та, кажется, молча рыдала, отвернувшись в сторону.

Осталось самое тяжёлое — полёт.

Заставить её лететь оказалось не так трудно. Трудно было сохранить равновесие и — самое главное — себя в седле. Потому что не прошло и пяти секунд после взлёта, как я отчётливо ощутила падение.