И оба они были бы правы, но сейчас мне было просто плохо. Не хотелось анализировать, подбадривать себя красивыми словами о мечте, и думать, что все проблемы все-равно потом придется решать. Самой. Хотелось просто утопить этот мир в слезах.

Ну, почему? Как? И за что?

Каким образом все, что я знала о себе, здесь становилось пустым звуком? Я считала себя умной? Здесь легко мне давались разве что «запрещенные травы». Остальное не шло, не слушалось, огрызалосьи царапалось. Будто та самая мышка, которая стремилась от меня сбежать.

Я считала себя настойчивой, но почему-то спустя несколько дней в академии так устала от непрекращающихся неудач, что хотелось все бросить.

Я считала себя выдержанной, способной достойно противостоять хамам? Я привыкла думать, что я - борец! Сама сознательно приняла вызов де Ла Бинва, а сейчас рыдала, как дурочка, переоценившая свои силы, и больно столкнувшаяся с реальностью. А ведь что такого страшного и обидного случилось-то? Подумаешь, наглый самодовольный демон цеплял меня при каждом удобном случае, а сегодня еще и начал «тыкать» и обзываться. Не из-за этого же я сорвалась. И даже не из-за Ильды. А из-за того, что все, чего я хотела, превращалось из прекрасных воздушных замков в реальную пыточную избушку. Абсолютно все! Даже порадоваться было нечему. По всем фронтам тотальное невезение и серая хмарь без единого просвета. А демон своими шуточками переполнил чашу моего терпения. Просто-напросто спровоцировал. Мерзавец! «Злой ежик»? Да что он вообще о себе возомнил! Преподаватель, называется! Хамло!

Всхлипывая и шмыгая носом, я подняла голову и остолбенела.

Впереди в трех шагах от меня раскинуло мохнатые ветки дерево-исполин. Огромное, пышное, сочно-зеленое, залитое мягким сияющим светом крохотных светлячков, притаившихся на каждой, даже самой маленькой, ветке.

Нет, я, конечно, читала о Милхорском талисмане, о Древе Аскель, но читать и видеть вживую – вещи абсолютно разные. Особенно, если принимать во внимание масштабы.

- Орочьи подмышки, - потрясенно выдохнула я, торопливо протирая очки и натягивая их на мокрый распухший нос. – Потрясающе!

Разве такое бывает? В книгах писали, что оно большое… кажется, ствол около трех метров в диаметре, высота около шести метров, но сейчас, когда талисман академии возвышался надо мной, закрывая небо, мне казалось, что там никакие не шесть метров, а все десять. Невероятно!

Восторженно застыв под деревом, я боязливо протянула руку и потрогала одну из веток. Задела легонько кончиком пальца, но светлячки дрогнули, взлетели в воздух на пару секунд, едва слышно жужжа, и вернулись обратно.

Что там еще в книгах писали? Что Древо Аскель живое и может разговаривать. Это я впервые узнала лет в семь, когда увлеклась легендами Акрона. Затерла книжку с большими красочными картинками до дыр, переписала легенды к себе в блокнот, как смогла перерисовала иллюстрации и с любовью поглядывала в свою самодельную чудо-книжку перед сном. Это было мило, завораживающе, но вскоре закончилось, когда мое сокровище куда-то пропало. Я пару дней ходила сама не своя, рычала на Ильду, потешающуюся надо мной, грустила, искала блокнот, пыталась что-то вспомнить, но все зря.

Больше я его не видела, хотя те легенды все еще помнила хорошо. По одной из них Древа Аскель считались живыми существами и могли говорить, сообщая гостю нечто важное. Вот только не любому гостю, а избранным счастливчикам, к числу которых, я, по всей видимости, не относилась. Мне от талисмана академии достался только слабый гул светлячков. И красота. Просто неописуемая. Волшебная. Теплая. Величественная, но в то же время дарующая свет, будто после долгих скитаний ты, наконец, попал туда, куда стремился. И ни одна картинка, даже самая красочная не смогла бы этого передать.