По щекам потекли мокрые ручейки, а тело сотрясала дрожь. Я придвинулся ближе, слизав слезы с щеки. Как мне хочется ее утешить. Сказать, что все будет хорошо. Но я не могу перекинуться. Чертов ошейник!

Вельмар обнял ее без своего всегда лезущего вперед хвоста. Похоже, тоже хотел прижать к груди, вдохнуть запах. Я видел тьму, бушевавшую в его глазах. Ему действительно было это нужнее, чем нам. Его самого трясло, а взгляд на грани сумасшествия.

— Все хорошо, моя леди, мы рядом. Все будет хорошо.

Уставшие, в ошейниках и цепях, высасывающих магию, разбитые морально, мы просто грелись, свернувшись в большой комок, поддерживая друг друга. Без нашей связи было тяжело. Будто вырвали часть себя самого. Холодно, тускло, сыро и в груди дыра, пустошь. Изнывающая болью рана. Только касания Оксаны и ее запах помогали держаться.

Сколько прошло времени, не знаю, но очнулся от гулкого эха шагов. Зана Великай, чокнутая королева оборотней, решила наконец почтить нас своим вниманием. Я махнул хвостом, пробуждая ребят.

Зана отперла замок и вошла с оравой оборотней, которые несли с собой каменный стол.

Водрузив его на середину помещения, приказала поднять Оксану. Мы сопротивлялись, но получили лишь пару переломов. Не в нашем состоянии тягаться со здоровыми, полными магией оборотнями.

Оксану привязали цепями, вмурованными в стену, по рукам и ногам. Она осыпала ругательствами Зану, на что та лишь сумасшедше хохотала.

— Вот теперь, дорогуша, за твои ругательства поплатятся они.

Голос лисы вызывал животный страх. Воспоминания Оксаны о том злосчастном ведении всплыла из глубин сознания.

— И начну я, пожалуй, с самого сладенького. Эй вы! Чего встали истуканами? А ну быстро этого чешуйчатого на стол!

Оборотни кинулись на Лу, скрутив и без того не сопротивлявшегося дракона, запертого в тонкой и хрупкой оболочке. Он не реагировал, замкнулся в себе, и я его сейчас очень хорошо понимал.

— Нет! Не надо! Пожалуйста...

Оксана кричала срывая голос, хрипела, умоляла, шептала, но толку не было. Лу кричал, заглушая своим криком рыдания Оксаны и смех лисицы.

Его распростерли по столу, связав до натяжения цепей, голый, дрожащий дракон. От него пахло страхом и обреченностью.

8. Глава 7

Есть души, больше любящие тьму.
Для их страстей прикрытьем служит мгла.
И Божий свет им вовсе ни к чему-
Ведь в нем видны и чувства и дела...

Есть люди, коим ближе полумрак.
Уныние царит в его тиши.
И безразличен им и друг, и враг,
И равнодушие - болезнь такой души.

И есть сердца, как солнца теплый луч.
В них дух любви и доброты сквозит.
И тихо светят миру среди туч,
И от лица их в страхе тьма бежит...

Себя не восхваляют, не щадят,
Жалеют всех, хоть мир лежит во зле,
В душе Заветы Божии хранят,
И ценят каждый камень на земле...

 Лариса Долягина
 

Зана Великай.

Всю жизнь, сколько я себя помню, мой покойный отец твердил: «Ты станешь королевой». Так и вышло. Только меня никто не спросил, хочу ли я этого. Власти. Обязательств перед народом. Почему я, когда где-то там у него есть сын? Меня это бесило. Но время шло, и я вникла, влипла, слилась с черствой маской, которую ковал отец и преподаватели. Время закалило, даже смерть отца не вызвала и слезинки, ведь я королева! Мне не позволено плакать пред народом, не позволено быть слабой...
Время шло, неумолимо меняя меня, но я верила, что где-то там, у меня есть любимый, мой истинный. Но его не было, богиня не одарила меня истинной любовью. Я ходила к оракулам, ясновидящим. И все как один твердили о моем одиночестве. И я сорвалась. Научилась получать удовольствие от причинения боли. Удовольствие от слез и склоненных колен. Искалеченной плоти и жизни. Мне нравится ломать существ, упиваясь мутной пеленой обреченности в их глазах. И я захотела ее мужчин. Она не заслуживает такого счастья, столько истинных на одну пернатую красноволоску. Убью! Сломаю! Еще тогда, на совете, мне приглянулись эти сильные и статные мужчины. И они будут моими. Я так решила. Старые рабы стали скучны, их мольбы о пощаде не приносили должного удовлетворения. Я думала лишь о тех пяти. Моя пятиконечная звезда желания. Все такие разные, горячие, непоколебимые и по уши влюбленные в эту тварь. Нет, не могу просто смотреть на их счастье. И как же вовремя мне донесли о братике. Наконец он на что-то сгодился. Хорошо, что не убила его раньше.