– Основная причина, почему генерал отказал в наборах с Захрана, заключается в менталитете людей, которые столетия жили в изоляции. Это высокий уровень враждебности ко всему чужому, ксенофобия, сформировавшаяся психологическая карта… Сколько Кристине лет?

– Двадцать три года.

– Для типичного захухри двадцать три – четверть, если не треть жизни. Это для цваргов все, кто младше сорока, – «малышня», а у людей всё не так. Вселенная, Юль, некоторые захухри убеждены в том, что если мужчине нравится мужчина – то это заразно! Представляешь? Половые предпочтения заразны, как какая-то инфекция.

Юль усмехнулся.

– Как можно в это верить?

Собеседница пожала плечами.

– Понятия не имею. Дальше – больше. В объявлениях о снятии жилья они могут указать оттенок кожи, кому готовы сдавать помещения, а есть и вовсе выдающиеся личности, которые уверены, что все фото и видео их планеты со стороны – подделка, а на самом деле люди живут на плоской земле. Понимаешь?! Плоской!

По мере того как командор Радосская говорила, её голос становился всё громче и громче, но затем она себя резко оборвала:

– Юль, слушай, поступай как знаешь. В принципе если Кристина упорная и действительно хочет учиться в Академии, то у неё всё получится. Вопрос лишь в её личной мотивации. Если мотивация как и у всех её соотечественников – то она вылетит на первой же сессии, а тебе объясняться за потраченные деньги в пустой космос. Космофлот – не благотворительная организация. Мы не можем позволить себе брать кого угодно, а за несколько сильных осечек тебя и отстранить от Академии могут. Ты рискуешь. Ну и смотри, чтобы не повторилась история как с Владимиром Долговым.

Леру поморщился. История с Владимиром Долговым была известная на весь Космофлот. Парень с Захрана показывал хорошие результаты, был сильнее своих соотечественников, учился приемлемо, сессии сдавал и даже дошёл до пятого курса. А вот там случилось непредвиденное. Так как у Владимира были вполне неплохое ответы на тесты толерантности, его определили в помощь старшекурсникам-миттарам. В ответственный момент при состыковке шаттла к КС-700 парню была дана команда открыть шлюз. Но он не смог этого сделать. Как выяснилось позднее, Владимиру показалось, что на рычаге блестит слизь после того, как к нему дотрагивался миттар, и он не смог преодолеть свою неприязнь. В итоге разнесло половину шлюза, ремонт вышел в астрономическую стоимость, Совет Адмиралов рвал и метал.

– Хорошо. – Адмирал улыбнулся. – Спасибо, что уделила время, в любом случае. Передавай племянникам привет.

– Конечно. – Светловолосая женщина неожиданно тепло улыбнулась. – Они, кстати, давно спрашивают, почему их любимый дядя к нам не заходит. Забегай, как будет время.

– Ста-а-сь, у меня тут Академия…

– Знаю-знаю, – фыркнула командор Радосская. – Вы с Киаром всё-таки очень похожи, хотя оба наотрез отказываетесь это признавать.

Полупрозрачная голограмма бесшумно схлопнулась, а пожилой цварг уставился на результаты тестирования невидящим взглядом. Забавно… Анестэйша Радосская, знаменитая захухря с самым скандальным прошлым, в своё время обманом поступившая в Академию Космического Флота, – и вдруг против принятия соотечественницы.

Поразмыслив несколько минут, он набрал номер коммуникатора младшего лейтенанта Раадши-Харта и велел ему явиться в рабочий кабинет.

– Адмирал Леру, я могу войти? – донеслось от входной двери.

– Входите.

Хальгард Раадши-Харт приблизился к адмиралу. С тех пор как Юлиан видел его на присвоении ранга младшего офицера, Хальгард как будто стал ещё крупнее и шире в плечах, однако форма сидела на нём как влитая.